|
|
| Главная страница :: Инвестиции Внутрипартийный бунт Как готовить достойный ответ «будете знать, как торговлю вести» Разбор полетов Высоко сижу Компетенция оспорена Все не так плохо Худо с добром На крыльях суала мягкая мебель Между тем среди профессионалов и поклонников появляется мнение, что после бурного старта жанр замер. Он как бы притормозил, не зная куда двинуться дальше, оглядывается вокруг. То, что создается сегодня, так же прекрасно, как то, что создавалось вчера, но это лишь интерпретация на прежнюю тему. Речь не об остановке: каждый хореограф движется в рамках собственного фарватера. Но принципиально новое пока не появилось на горизонте. Урал в очередной раз доказывает «столичность» в сфере современного танца. Для участия в главном театральном фестивале страны «Золотая маска» отобраны сразу три коллектива из Екатеринбурга: «Провинциальные танцы», эксцентрик-балет Сергея Смирнова и Институт танца. Из Челябинска едет Театр современного танца. Оценить нынешнее состояние contemporary dance мы предложили дважды лауреату «Золотой маски» хореографу Челябинского театра современного танца Ольге Пона (ее взгляд - изнутри) и теоретику, философу жанра Аату Хоугею, много лет проработавшему в системе образования Нидерландов, бывающему на различных фестивалях, хорошо знающему нашу страну и особенно Урал (его взгляд - со стороны). Поэтому в разговоре постоянно возникают сравнения и параллели: Урал, Россия, Запад. В Екатеринбурге Ольга и Аат находились по приглашению факультета современного танца, первого учебного заведения в этом жанре в России, созданного несколько лет назад при Гуманитарном университете. - В какой точке развития, на ваш взгляд, пребывает российский современный танец? Аат Хоугей Ольга : Те 10 - 12 лет, сколько существует у нас современный танец, - еще не тот период, когда можно говорить о всплесках и падениях. Пока это становление, движение по прямой. Аат : Я думаю, никакой остановки нет. Просто мы все еще имеем дело с первой генерацией людей в этом жанре. Они стали более узнаваемы, они очищают, кристаллизуют стиль. А вот чего действительно недостает, так это новых имен. Поколению, следующему за первым, всегда сложнее найти свое место, так как сильно влияние первопроходцев, которые уже стали мастерами. В России это еще труднее из-за свойственного россиянам качества: не всегда хватает смелости начать новое, взять и решиться, создать свою компанию, творческий коллектив. Не хватает духа предпринимательства, не только в бизнесе, но в любом деле. - То есть можно сформулировать условия наступления «золотого века» современного танца. Первое: школа, профессиональная подготовка. Второе - достаточное количество сценических площадок. Третье, предположу, - публика. Аат : Если мы хотим «золотого века» уральского, российского современного танца, мы должны создать условия, чтобы новые люди приходили в этот жанр. Например, хореографами нередко становятся те, кто начинал танцовщиками. Может быть, задача руководителя коллектива - дать и танцовщику возможность, время, пространство сделать что-то свое. Затем: начинающий хореограф нуждается в исполнителях. Их мало, и ему приходится работать с «детьми», учить их. Это приятно и благородно, но тяжело соревноваться с теми, кто работает с готовыми артистами. Далее: нужно показать свое произведение. А сценическую площадку найти не так-то легко. В России, в отличие от западной традиции, у каждого театрального здания есть «хозяева» - своя труппа, и руководство не заинтересовано в чужаках. Ольга : Наша публика не разграничивает четко понятия драматический театр, танец, современный танец. Это определенная прослойка, интеллектуальная, продвинутая, которая придет и на экспериментальное представление в драматическом жанре, и на contemporary dance. Для Запада характерны более узкие «лучи» интереса, направленные на разные жанры. Аат : Да, но фундаментом я бы назвал то, о чем уже говорил: ощущение свободы в творческом предпринимательстве, смелость посягнуть на авторитеты, создать свое. В отношении же публики можно только пожелать, чтобы ее интерес не падал. Когда приезжаешь с Запада и смотришь на российские залы, думаешь: боже мой, сколько людей здесь любят и понимают современный танец! В Европе сто-двести человек на представлении, не больше. Аат : Образование в искусстве идет от мастера к ученику. Разница - в базе, в тех педагогических ресурсах, которые имеются здесь и там. Опасно импортировать сюда западную модель. Там эстетика современного танца сформировалась в 60-е годы, вы в ней не нуждаетесь, у вас своя ситуация. Я открыл для себя: российские люди почему-то думают, что все привезенное с Запада лучше, чем здешнее. Странное мнение. Если приглашают специалиста-хореографа, потому что знают: его опыт близок и полезен, - это нормальная мотивация. Если только исходя из того, что он иностранец, - это, конечно, неправильно. Везение России в том, что она еще не имеет своей истории современного танца. - Система образования в современном танце в России только формируется. Однако в Екатеринбурге уже можно говорить об определенной структуре: школа современного танца (среднее специальное образование), факультет в университете (высшее образование). Есть ли местные отличия от западной образовательной системы? Аат : История - прошлое, пребывание в нем не приводит к прогрессу, традиция тянет назад. Если старшее поколение постоянно говорит младшему: это уже сделано, нет смысла делать то же - оно убивает всякую инициативу. А в России никто, к радости, не может сказать: так уже было. Здесь пока еще можно делать все. Или не делать. - Это парадоксальное утверждение. Аат : Я бы не употреблял слово национальность, это слишком сильно: тянет на флаги и гимны. Но движение, конечно, национально идентифицируется. Самый простой пример: люди, живущие в горах, привыкшие передвигаться по камням, имеют иную физику движения, нежели те, что живут на равнине. Также можно отметить разницу в движении жителей жарких и холодных стран. Сказываются и культурные традиции. Например, в России очень сильно влияние фольклорного танца, хотя вы сами, может быть, этого и не замечаете. А вот в Голландии нет фольклорного танца. - Contemporary dance считается одним из наиболее интернациональных видов искусства. Язык тела не требует перевода. На ваш взгляд, имеет ли движение национальность? Ольга : Несомненно, каждый является продуктом той или иной страны. Однако и в одной культуре люди и их проявление в движении столь разнообразны, что личностные, индивидуальные различия я считаю более значимыми, чем национальные. - Может ли повлиять на судьбу современного танца политика государства в сфере искусства? Ольга Пона Ольга : В Екатеринбурге современный танец не имеет государственной поддержки (все коллективы существуют сами по себе), - но развивается. Мы же везунчики. Челябинский театр современного танца - муниципальный. Мы имеем маленькие деньги, но они дают стабильность и возможность сохранить коллектив. Муниципальный статус позволяет оставаться вместе, он держит. Аат : Думаю, современный танец может развиться и без государственного внимания, независимо от него. Но мое глубокое убеждение, что правительства обязаны поддерживать любые инновации: в искусстве, в науке, в производстве. Однако государства, по моим наблюдениям, предпочитают больше заботиться о прошлом. Ольга : Стоит только оглядеться на поле современного танца, и работа найдется. Можно пробовать себя в качестве хореографа. Можно работать танцовщиком, можно пойти в педагоги. Конечно, требуется проявлять инициативу, ту самую «смелость предпринимательства», о которой говорил Аат. А вакансии есть везде. В танцовщиках нуждаются коллективы, в педагогах - дворцы культуры, досуговые центры. А в хореографах - страна. - Очевидно, не случаен тот факт, что первый в стране факультет современной хореографии возник в негосударственном вузе. В следующем учебном сезоне предстоит выпуск первых профессионалов в жанре contemporary dance. Насколько они будут востребованы? По данным Минприроды РФ, в 2004 году территориальные органы этого ведомства проверили выполнение лицензионных соглашений практически во всех российских компаниях. Нарушения норм добычи выявлены в работе дочерних предприятий не только ЮКОСа, но и ТНК-ВР (на Самотлорском месторождении), Славнефти (на месторождениях Мегионнефтегаза). При этом ранее об уголовных делах речи не шло: Минприроды лишь направляло в компании предписания для устранения несоответствий между заявленными и фактическими объемами добычи. Первое в РФ уголовное дело по факту сверхлимитной добычи нефти возбуждено в декабре 2004 года прокуратурой Башкирии: Башнефть уличили в том, что она добыла сверх квот 4,2 млн тонн, получив доход в 11 млрд рублей. После этого гендиректор Башнефти Ильдар Исхаков лишился должности, а президент Башкирии Муртаза Рахимов аннулировал собственный указ о продаже контрольного пакета акций Башнефти фирмам, подконтрольным его сыну Уралу. Нефтеюганская межрайонная прокуратура возбудила уголовное дело по ст. 171 (часть 2, пункт б) Уголовного кодекса РФ (незаконное предпринимательство) в отношении Олега Витки, гендиректора ООО «Западно-Малобалыкское», совместного предприятия ЮКОСа и венгерской MOL. Ему инкриминируют превышение в 2003 году предприятием лимита добычи нефти, установленного лицензионным соглашением. Добыча сверх установленного предела 424,5 тыс. тонн нефти (превышение на 52%) принесла незаконный доход в 536,3 млн рублей. По решению городского суда Нефтеюганска Олег Витка взят под стражу. Если вина менеджера будет доказана, он может понести наказание сроком до пяти лет лишения свободы. Чуть ранее аналогичное уголовное дело возбуждено в отношении Сергея Шимкевича, гендиректора другой «дочки» ЮКОСа - компании «Томскнефть». Томские правоохранительные органы полагают, что в результате сверхнормативной добычи нефти «Томскнефть» незаконно получила доходы в размере 7,1 млрд рублей. Пресс-секретарь ЮКОСа Александр Шадрин считает, что прокурорские работники используют систему двойных стандартов: превышение объемов добычи есть у всех компаний. Главная страница :: Инвестиции :: Нефтяникам нашли «политическую» статью |
