|
|
| Главная страница :: Анализ Приходите завтра Нужна умная агрессия За словом в карман Стремление от абсолюта Итальянцы избавятся от «русского хрома» В новой плоскости Контролировать суд через интернет Машиностроение: чужие среди своих Кто топчет лыжню мягкая мебель Дай отдохнуть и фонтануОкончательное решение по реструктуризации Лукойл примет к концу 2007 года. Пока компания передала несколько низкорентабельных месторождений, разработку которых вело принадлежащее ей ОАО «Надымгеодобыча», на баланс другой «дочки» - ОАО «Ритэк». Учитывая, что «Ритэк» специализируется на инновационных технологиях в области нефтедобычи, возможно, ему достанутся и другие «трудные» активы материнской компании. Лидеры рынка не любят сами заниматься сложными участками, особенно небольшими. Между тем доля таких участков растет. По данным комитета Государственной думы по энергетике, транспорту и связи, более 70% запасов нефтяных компаний находится в диапазоне низких дебитов, то есть на грани рентабельности. Доля трудноизвлекаемых запасов достигла 55 - 60% и продолжает увеличиваться. Если 13 лет назад 55% скважин давали до 25 тонн нефти в сутки, то сегодня - лишь около 10 тонн. Растет обводненность (объем воды, закачиваемой в нефтяной пласт для повышения давления). В далекое прошлое ушли фонтаны нефти на гигантских месторождениях Западной Сибири, и теперь свыше трети разрабатываемых нефтяных месторождений имеют обводненность более 70%. Крупнейшая российская частная нефтяная компания «Лукойл» начала реструктуризацию: руководство рассматривает возможность создания дочерней структуры, в которую выведут все низкодебитные скважины. В Лукойле их количество не раскрывают, но, по оценке аналитика «Тройки Диалог» Владислава Метнева, речь идет о 5 - 6% от общего числа месторождений компании. Лукойл надеется сократить издержки и обеспечить новой «дочке» налоговые льготы, которые применяются к выработанным месторождениям. По словам аналитика ИК «Проспект» Александра Кузнецова, главная цель крупных вертикально интегрированных нефтяных компаний (ВИНК) - повышение рентабельности и рост капитализации. Малорентабельные низкодебитные скважины в эту стратегию не вписываются и портят отчетность. Пока ситуацию спасают небольшие добывающие компании. Именно они в основном разрабатывают мелкие и средние месторождения, участки с трудноизвлекаемыми запасами, ведут добычу на истощенных и малорентабельных залежах, не привлекательных для крупных компаний. По словам аналитика ИК «Уником Партнер» Сергея Калиберды, по темпам роста добычи малые производители опережают крупных в десять раз, причем разрабатывают скважины эффективнее, так как вынуждены внедрять более прогрессивные технологии. По данным Ассоциации малых и средних нефтегазодобывающих организаций «Ассонефть», в 2006 году за счет применения новых методов повышения нефтеотдачи дополнительная добыча составила 14%. Независимый производитель «Алойл» впервые в России применил технологию водогазового воздействия на пласт, позволяющую сохранять высокие экологические стандарты и почти на 50% увеличить коэффициент нефтеизвлечения. Неудивительно, что, по данным Союза нефтегазопромышленников России, около четверти нефтяных скважин в стране простаивает. Только в основном нефтедобывающем регионе ХМАО не работают около 15 тыс. скважин. Их эксплуатация экономически невыгодна и технологически сложна. «Они характеризуются невысокими показателями по дебиту и потребностью в больших затратах на капитальный ремонт и внедрение современных технологий для их эффективной эксплуатации», - отмечал глава ООО «Югорская нефтяная компания» Сергей Великий. Таких скважин становится все больше, значительного прироста запасов нет, темпы увеличения добычи непрерывно снижаются. Негативная тенденция особенно заметна в УрФО. На округ приходится около 68% добычи нефти в стране (326 млн тонн), но прирост по региону составил в 2006 году 1,7% - это ниже, чем в среднем по отрасли. Малый напор Несмотря на упорную работу, доля небольших компаний в общем объеме нефтедобычи не растет. База для малого бизнеса в нефтянке - мелкие, до 15 млн тонн, месторождения. По данным Минпромэнерго, они составляют 83% от общего объема разведанных месторождений. На них сосредоточено лишь 20% всех запасов нефти, а годовая добыча по ним составляет 30% от общего объема добычи нефти в России. При этом, по данным «Ассонефти», малые компании добыли в 2006 году 19,9 млн тонн нефти (4,1% от общего объема). Для сравнения: по информации Международного энергетического агентства, в США доля небольших компаний составляет около 40%. Кроме того, в 2006 году независимые производители превысили отраслевой уровень по объемам инвестиций примерно втрое, а по вводу новых скважин - в 2,3 раза. Положение не исправило вступление в силу с 1 января 2007 года закона о налоговых льготах (70%) по НДПИ для участков, выработка на которых превышает 80%, и нулевой ставке для новых месторождений. Увы, росту разработок низкодебитных скважин эта новация не помогла. Нулевая ставка НДПИ введена только на территории Восточно-Сибирской нефтегазоносной провинции, разрабатывать которую будут крупные компании - Газпром, Роснефть и Сургутнефтегаз. Льгота по выработке для малых компаний также не играет большой роли: они чаще всего берутся за новые месторождения. По мнению аналитика ИК «Атон» Артема Кончина, малый бизнес в нефтянке мог бы сделать ставку на низкодебитные активы, но мешает ряд проблем. Во-первых, по словам генерального директора «Ассонефти» Елены Корзун, более 70% нефти малых компаний идет на внутренний рынок, а непредсказуемость ценообразования на нем не позволяет планировать денежные потоки. Во-вторых, отсутствуют налоговые стимулы к разработке низкодебитных активов. С 2002 года в России действует плоская ставка НДПИ, ориентированная на ценовой коридор в 22 - 27 долларов за баррель и привязанная к экспортной цене на нефть. Поэтому как только цена на мировом рынке превысила 25 долларов за баррель, малые компании оказались в сложных налоговых условиях. По расчетам «Ассонефти», при уровне котировок нефти марки Urals 2006 года (69 долларов за баррель) НДПИ по действующей формуле в 2,4 раза превышает налог, рассчитанный по адвалорной ставке (в процентах по отношению к цене). Сейчас цены колеблются в районе 72 - 75 долларов за баррель - соответственно растет и налоговое бремя. Во-вторых, нефтяники сталкиваются со сложностями в расчете НДПИ на одном месторождении. Аналитик ИК «БрокерКредитСервис» Максим Шеин привел в пример Самотлор. На нем очень многие низкодебитные скважины давно достигли «льготного» статуса, но рассчитать ставку по отдельным скважинам невозможно. По мнению аналитика, требуется изменение госполитики в этой области: по каждой скважине нужно рассчитывать свою ставку НДПИ. Плоский подход Впрочем, особого стимула нет и у крупных компаний. Во-первых, льгота распространяется только на нефть на выходе из установок подготовки нефти (УПН). Она фиксируется налоговиками на «коммерческом узле учета нефти». Обычно УПН и узел учета устанавливаются на группу связанных месторождений. В итоге «льготная» и обычная нефть смешиваются, и налоговики рассчитывают НДПИ по полной ставке. Подобная практика вызвала возмущение компаний. Татнефть, Роснефть, Лукойл и Сургутнефтегаз даже подписали обращение к президенту с просьбой обратить внимание на ситуацию вокруг реформирования ставки НДПИ. Перспективы предприятий, занятых разработкой низкорентабельных месторождений и эксплуатацией низкодебитных скважин, не слишком оптимистичны. Поэтому крупные компании (в том числе принадлежащие государству) предпочитают вкладываться в основном в высокорентабельные проекты, выбирают менее затратные экстенсивные пути развития и не задумываются о последствиях - экономических и экологических, ориентируясь в первую очередь на рост отчетных показателей. Между тем, по оценкам брокерского дома «Открытие», срок жизни запасов превышает 25 лет только у Татнефти, Роснефти и Лукойла, у остальных, в том числе малых компаний, он ниже 20 лет, и этот показатель падает. А раз так, лидерам рынка рано или поздно придется заниматься низкодебитными запасами. Независимые производители готовы разрабатывать подобные скважины уже сейчас, но не имеют пространства и средств для роста. Власть в свою очередь не предпринимает никаких значительных шагов ни в области стимулирования, ни в области контроля разработки «сложных» месторождений. Неизбежно придет время, когда и концентрация «трудных» скважин в отдельных «дочках» не поможет - слишком велика будет доля подобных активов. Но до тех пор на внимание нефтяников и государства к низкодебитным скважинам рассчитывать не приходится. С Шеиным согласен заместитель директора департамента по нефти, газу и минеральным ресурсам администрации ХМАО Ярослав Шилов. По его словам, дифференцированную ставку НДПИ не применяет ни одна компания, поскольку механизм ее расчета сложен и неудобен. Администрация ХМАО ищет свои способы стимулирования нефтяников. Сейчас департамент разрабатывает проект закона об освобождении от уплаты налога на имущество владельцев скважин с дебитом менее 0,5 тонны в сутки. По словам Шилова, других налоговых рычагов стимулирования у администрации округа нет, а большинство инициатив департамента на федеральном уровне не поддержано. Дебит (от французского debit - сбыт, расход), объем жидкости (воды, нефти) или газа, поступающих из естественного или искусственного источника (буровой скважины, трубы, колодца и т.п.) в единицу времени. Дополнительные материалы: До 2006 года система учета оборота крепкой алкогольной продукции и уплаты акцизов выглядела следующим образом: 20% налога платил производитель (свидетельство тому - федеральная акцизная марка, наклеенная на бутылку). Еще 80% обеспечивала система региональных акцизных складов, которые существовали в каждом субъекте РФ. Любой поставщик алкоголя должен был зарегистрировать там продукцию, выплатить оставшуюся часть акциза, получить региональную акцизную марку. Только после этого алкоголь можно было поставлять в розницу. Налог на импортный алкоголь платился через таможенную систему при ввозе продукции в страну. Как признают игроки, эта система делала закрытыми региональные алкогольные рынки: чтобы выйти в другую область, оптовая компания должна была договариваться с владельцами региональных акцизных складов и властными структурами, которые, как правило, были против экспансии новых игроков. В конце июня в Москве состоялось вручение премии «Серебряная калоша», которая ежегодно присуждается радиостанцией «Серебряный дождь» за самые сомнительные достижения в сфере шоу-бизнеса. В этом году наряду с шоуменами в «калошу» посадили и инициаторов внедрения единой государственной автоматизированной информационной системы контроля над производством и оборотом алкоголя (ЕГАИС). Введение новой системы привело к тому, что с 1 июля в течение нескольких месяцев алкогольные полки магазинов пустовали: поправки к закону уже вступили в действие, а напечатать акцизные марки нового образца, с помощью которых следовало вести учет каждой бутылки со спиртным, государство не успело. В результате только в Уральском регионе производители и оптовики понесли убытки, исчисляющиеся миллионами долларов. С 1 января 2006 года весь акциз, согласно поправкам к закону, стали выплачивать производители спиртосодержащей продукции, ввели акцизные марки нового образца, а систему региональных складов упразднили. Для учета оборота и продажи алкоголя создали ЕГАИС, которая, по замыслу разработчиков, призвана исключить теневой оборот спиртосодержащей продукции. Каждый производитель или торговец алкоголем должен был закупить необходимое оборудование и новые акцизные марки со специальным штрихкодом, подключиться к этой государственной системе и направлять через нее в Федеральную налоговую службу данные о продукции. В отличие от производителей и розницы, оптовые продавцы спиртного нововведениями смогли воспользоваться. Требования законодательства (уставный капитал не менее 10 млн рублей, лицензия стоимостью 250 тыс. рублей плюс примерно столько же - затраты на установку оборудования и программного обеспечения для подключения к ЕГАИС) не кажутся оптовикам грабительскими. А с отменой системы региональных акцизных складов исчезли административные барьеры, и торговые компании смогли свободно выходить на рынки соседних регионов. Больше всего пострадали российские производители. Во-первых, на их плечи была переложена уплата 100% акциза. Во-вторых, согласно требованиям законодательства, они должны были увеличить уставный капитал до 50 млн рублей, приобрести новую лицензию на право производства продукции (даже если срок действия старой еще не закончился), закупить оборудование и программное обеспечение для работы в ЕГАИС. Это оказалось не под силу многим уральским предприятиям. В Челябинской области с дистанции сошли пять производителей, в Свердловской - остановили деятельность Екатеринбургский виншампанкомбинат, «Восток-Алко», завод «Звезда». Еще одна тенденция - диверсификация бизнеса оптовиков. Часть компаний получает дополнительную прибыль за счет развития розничного звена. Например, «Мавт» имеет 30 магазинов и планирует в ближайшие несколько лет удвоить их количество. «Омега» владеет сетью из восьми алкомаркетов «Магнум». Реализация через собственную розничную сеть позволяет оптовикам самостоятельно устанавливать торговую наценку, повышать прибыльность бизнеса. Раскинулось море широкоНовой возможностью не преминули воспользоваться крупные уральские оптовики. Так, свердловский холдинг «Омега» развивает региональные представительства в Челябинской и Тюменской областях, а челябинская компания «Мавт» недавно пришла в Зауралье. «Выход в соседние регионы начался недавно, - рассказывает директор компании “Инвина-опт” Сергей Семенов. - Мы, например, направились в Курган, Тюменскую, Челябинскую и Омскую области, Пермский край». Председатель уральского отделения Национальной алкогольной ассоциации Дмитрий Таф дополняет: «Теперь это проще. Если у компании есть лицензия на хранение и торговлю алкоголем, выстроена логистика, то проблем не возникает: региональный налог платить не надо и администрация не может чинить препятствий». А директор челябинской компании «Мавт» Александр Сафронов указывает на мотивы экспансии: «В других регионах мы способны предложить такую продукцию, которой там до нас не было. Продавая в розницу эксклюзивный товар, мы можем выставлять свои условия и увеличивать прибыль». Другие игроки снижают издержки за счет размещения крупных заказов на предприятиях (это обеспечивает меньшую закупочную цену на продукцию). Так, «Инвина-опт» с 2006 года размещает заказы на производство вин собственных торговых марок на заводах Болгарии, Венгрии, Аргентины. «Такой механизм позволяет снизить издержки, - рассказывает Сергей Семенов, - хотя и создает дополнительные риски. Например, в прошлом году запретили ввоз грузинских и молдавских вин. Вдруг через год правительство России не поделит что-то с Венгрией или Болгарией? Тогда наше производство в этих странах окажется под угрозой». А «Омега-спиритс» (входящая в группу «Омега»), по словам генерального директора компании Кирилла Шлаена, в начале года заключила договор управления со Среднеуральским винным заводом и теперь выпускает на заводе вина, которые реализуются через розничное и оптовое звено группы. «Теневой» алкоголь можно подразделить на две категории. К первой относятся напитки, произведенные на заводах с соблюдением всех стандартов, но не зарегистрированные и проданные из-под полы. С них не отчисляются налоги (вполне логичное желание получить больше прибыли: акциз составляет до 60% от стоимости продукции), но для потребителя они относительно безопасны. По разным оценкам, такой алкоголь занимает от 30 до 40% рынка. В качестве метода борьбы предприниматели предлагают установление минимальной розничной цены. В таком случае шансы самопальщиков и производителей, отчисляющих все необходимые налоги, хотя бы сравняются. Не пей вина, ГертрудаНовое законодательство дало оптовикам шанс расширить бизнес. Однако есть проблемы, которые игроки самостоятельно решить не могут. Одна из них - наличие в рознице суррогата. Региональные чиновники для борьбы с ним пока ограничивают время продаж спиртосодержащей продукции. Например, в Челябинской и Тюменской областях запрещена торговля алкоголем с 23.00 до 7.0 Однако подобные меры приводят, скорее, к обратному результату: нормальной водки в магазине не купить, а нелегальные точки на запреты не смотрят. Оптовикам, поставляющим качественную продукцию, сложно конкурировать со всеми «теневиками». Сергей Семенов: «Возьмем, например, самогон. Из килограмма сахара стоимостью 20 рублей получается литр. То есть себестоимость поллитровки - чуть больше десяти рублей. Даже если продать ее за 30 рублей, рентабельность бешеная. А если делать водку из технического спирта, ее производство обходится еще дешевле». Для сравнения: минимальная отпускная цена пол-литровой бутылки водки, произведенной на уральских заводах, - 51 рубль. Вторая категория - суррогат, производимый кустарным методом, чаще всего из технических спиртов (10% рынка). Вот эта продукция уже представляет серьезную опасность. Рассказывает главный специалист управления по контролю за производством и оборотом алкогольной продукции министерства сельского хозяйства Челябинской области Виктор Храмов: «Только в нашей области в прошлом году от алкоголя умерло больше полутора тысяч человек - в пять раз больше, чем от наркотиков. При этом проблему наркомании активно пытаются решать на всех уровнях власти, а проблему алкоголизма и отравлений суррогатной водкой - нет». Для борьбы с этим видом суррогата предприниматели предлагают увеличить размер штрафов, взимаемых за нелегальную торговлю алкоголем. «Если на продаже паленой водки попадется так называемое “физическое лицо”, штраф будет исчисляться тысячами рублей, а если в магазине обнаружат вполне легальную бутылку вина, у которой образовался осадок, что, кстати, вполне нормально, магазин оштрафуют на 30 - 40 тыс. рублей», - рассказывает Сергей Семенов. Эксперты прогнозируют, что через пять-шесть лет в России останется около сотни производителей ликероводочной продукции (сегодня их около трехсот), 15 - 20 из них станут крупными федеральными производителями, остальные будут работать на региональных рынках. Часть оптовиков, не выдержавших высокой конкуренции, скорее всего, уйдет с рынка в другие ниши, например, в розницу. Так, челябинская компания «Незабудка-Алкоголь» в 2005 году отказалась от дистрибуции и сосредоточилась на развитии розничных сетей. На посошокНевысокая рентабельность алкогольного бизнеса (4 - 5% в оптовом звене, 5 - 6% - в розничном), изменение законодательства, конкуренция с «теневым» рынком - все это способствует укрупнению игроков, от производителей до розничного звена. Процесс уже пошел, а образчиком того, каким станет рынок крепкого алкоголя лет через пять, может послужить российский пивной рынок, опережающий алкогольный на несколько лет. Сегодня производство пива контролируют несколько компаний, а серьезные оптовики, как правило, работают с одним производителем (подробнее см. «Конец пивонерии», «Э-У» № 12 от 26.03.07). Дополнительные материалы: Выход новых игроков в сектор производства алкоголя участники рынка считают практически невозможным (для раскрутки марки требуются многомиллионные бюджеты), появление нового оптовика - маловероятным. «Чтобы создать оптовую компанию, необходимо около 5 млн долларов, - считает Александр Сафронов, - примерно столько следует вложить в логистику, создание хорошей команды. А помимо денег нужны еще связи с поставщиками и розницей. Так что с нуля оптовая компания все равно не вырастет, скорее, перепрофилируется из смежного бизнеса». Исключением могут стать небольшие оптовые компании, которые займут очень узкие сегменты рынка. Объем рынка алкогольной продукции Свердловской области, по разным оценкам, составляет 8 - 9 млн литров в год, Челябинской и Тюменской - 6 - 6,5 млн литров. Объемы стабильны уже несколько лет, потребление не растет (возможно, потому что оно и без того велико, выше среднероссийского: до 18 литров чистого спирта на жителя в год против 15 литров в среднем по стране). Кто наливает Возможность свободного выхода на соседние рынки, появившаяся у оптовых компаний полтора года назад, пока не изменила расстановку сил: основными игроками остаются местные компании В Свердловской области на 1 января 2007 года насчитывалось 73 оптовика. По оценкам руководителя предприятий оптовой торговли компании «Уралторгсервис» Веры Белевой, 40% рынка удерживают группа компаний «Омега», «Инвина-опт», «Уралторгсервис» и «Сэком». В Тюменской области - около 30 компаний. Крупнейшие - «Риф-инвест», «Мегаполис», «Модуль». На Южном Урале оптовыми продажами алкоголя занимаются 38 компаний: около 40% рынка у «Мавта» (по оценке ее руководства), примерно по 10% - у «Тракторторгсервиса» и «МТ-сервиса», до 7% приходится на долю екатеринбургского холдинга «Омега». В каждом регионе есть три-четыре преимущественно местные компании, которые держат 30 - 40% рынка, и несколько десятков мелких. Лидеры работают с крупными производителями, владеют системой складов, что позволяет обеспечить бесперебойные поставки большого количества продукции. Небольшие компании либо выбирают узкий сегмент рынка (работают с одним-двумя производителями), либо выступают посредником между крупным оптовым звеном и розницей. Главная страница :: Анализ :: Мы так греемся |
