|
|
| Главная страница :: Энергоносители Жизнь — в движении 800 булочек на один избирком На родине — в плену Монополист пока спокоен «урал-транстелеком»: новое имя — новые перспективы Игры вокруг новатэка Больше самостоятельности Из химиков в строители Производство на вынос мягкая мебель Между тем екатеринбуржец Владимир Кобекин известен как один из самых востребованных российских авторов, у него полтора десятка поставленных опер, его симфоническая музыка звучит и в России, и за рубежом. Его пушкинский триптих «Пророк», созданный на сцене Свердловского театра оперы и балета молодой и дерзкой командой постановщиков, еще в конце 80-х доказал: современная опера может быть актуальна и востребована. Зрители тогда брали театр штурмом, посмотреть спектакль «живьем» съезжались со всей страны. Этот период в истории екатеринбургской оперы навсегда остался ее золотым временем. На простой вопрос, кого из современных российских композиторов вы знаете, не всякий даст быстрый ответ. Возможно, вспомнят Щедрина, Губайдулину, Слонимского, Десятникова. Но скорее назовут кого-то из песенников, авторов шлягеров, или тех, кто подыгрывает на рояле звездам шоу-бизнеса. Еще больше поставит в тупик вопрос об уральских композиторах. - Владимир Александрович, а вы юбилей прочувствовали? 2007-й был годом 60-летия Кобекина, и юбилей он отметил нетривиально - без славословий, папок и почетных грамот. При этом подарки были, и роскошные, в том числе собственного сочинения. Состоялись сразу три мировые премьеры: полномасштабная «Маргарита» (инверсия «Фауста» Гете) в Саратовском оперном театре и две одноактные оперы - «Александр Македонский» и «Кудангса Великий» по рассказам Платона Ойунского, созданные по заказу Якутского театра: их первые показы недавно прошли на гастролях в Москве. А незадолго до этого в зале Свердловской филармонии состоялся большой авторский концерт Кобекина. В исполнении Уральского академического филармонического оркестра под управлением Дмитрия Лисса прозвучали новейшие произведения композитора: увлекательное сочинение для детей «Новые приключения отважного Колобка» с артистично солирующим автором, оркестровые пьесы «Золотые купола», «Кортеж трех царей» по библейским мотивам, пушкинские «Бесы». Все эти премьеры представили Кобекина как композитора масштабных культурологических концепций, умеющего увлечь современных слушателей парадоксальностью музыкальных форм, языка и драматургии. - Часто приходилось начинать жизнь сначала? - Пока нет. Такое ощущение, что надо что-то сначала начать, как-то жизнь поменять. - Сюжеты ваших последних сочинений связаны с вечной проблематикой: мифология и Библия сегодня вас волнуют больше, чем великая литература? Когда-то ваши оперы создавались по Чехову, Пушкину, Достоевскому, Уайльду. - Бывало. - Всю? - Мне постепенно стало как-то неинтересно читать художественную литературу. - И теперь уже трудно представить, что героями вашей оперы станет милая семейная пара, как в опере «Сапожки» по Шукшину, которую когда-то показало свердловское телевидение. Мифологические персонажи интереснее, чем психология конкретных людей? - Фактически. Кроме той, что связана с поэзией. А интересно кое-что из философии. Есть направление, которое называется феноменологией. Так вот Гуссерль мне показался сложноват, а Хайдеггера с огромным наслаждением перечитываю уже по третьему, пятому, десятому разу - и каждый раз что-то новое открываю. А еще Мамардашвили - это наш знаменитый философ. - А современная академическая музыка тоже должна существовать на некотором возвышении, до которого каждому человеку нужно дойти? - Так это же все повязано! Просто в Библии (я, кстати, к ней отношусь, скорее, с эстетической точки зрения: помните, как русские выбрали религию в свое время - потому что красиво) - красивые сюжеты. И сплошь - архетипические ситуации выбора. То, что и в жизни всегда происходит. И есть такая, с моей точки зрения, хорошая вещь: человек отождествляет себя с героями. Но не как в мыльной опере, когда он в эту шкуру влезает, - так мелковато получается. А он себя дистанцирует, и дистанция дает большую глубину. - А вас не волнует, что в отличие от попсы серьезная музыка имеет узкую аудиторию и престиж ее не слишком высок в общекультурном контексте, если сравнить с кино, литературой, театром? - Я понимаю так, что музыка - это то, что происходит в головах слушателей. Но слушатель, конечно, не должен быть примитивным. - Как вы рассматриваете сегодняшнюю всеобщую звуковую агрессию: телевизор, динамики на улицах? - Каков замах, таков и удар. Режиссеры драмы и кино, писатели замахиваются на то, чтобы случилось масштабное событие, в результате оно порой и случается. А на что замахиваются режиссеры и дирижеры музыкальных театров или руководители российских оркестров? В который раз надеясь поразить страну заигранным классическим творением? - Ну да, раньше по радио классику передавали… - Это новая ситуация, в которой надо как-то ориентироваться. Но неверно думать, что она сильно усугубилась. Нечто подобное существовало всегда. - А теперь - на кремлевских сценах. Есть ли свет в конце тоннеля? - А на улице пели совершенно другое. Сейчас радио «Шансон» крутит то, что пели по лагерям. По паровым люкам пацаны сидели и бацали... В чем виноваты композиторы - Не знаю, не берусь предсказывать. Иерархия в культуре была всегда. Были люди, которые что-то понимали в сложных вещах, другие понимали меньше, и так вплоть самых низших слоев. - Нравится. Одной музыки мне мало: интересно делать сценарий, выстраивать драматургию, решать трудные проблемы, которых в опере больше, чем в других жанрах. А еще в опере к музыке добавляются новые интересные смыслы… - Вы пишете много симфонической и камерной музыки, но именно опера стала главным жанром. Чем объясняется этот интерес? - Как известно, Чайковский пришел к успеху на оперной сцене не сразу: первые оперы уничтожил - не удались. Но ведь их поставили! И сколько тогда поставили опер в Мариинском театре при дирижере Направнике. А не было бы Направника, не было бы тогда желания ставить новые оперы, не было бы сегодня такого явления, как русская опера. Поэтому самое первое: надо ставить новое. Пока у тех, кто рулит репертуаром оперных театров, не появится это желание, толку не будет. Чтобы был шанс появиться такому желанию, должны и от композиторов поступить заманчивые для театров проекты. А тут, на мой взгляд, есть одна проблема. Любой жанр имеет оптимальные для него структуры, стилевое поле. Выход за пределы свойственных опере возможностей приводит к неудаче. Понимание границ жанра - вот что важно. - Почти все ваши оперы обретают сценическую жизнь. Что вы думаете о современном музыкальном театре? - А кто виноват, кроме композиторов? Еще в начале XX века ничего подобного не было, на Шаляпина толпами валили. Тогда же был такой опыт: в Перми один музыкант переложил оперу «Иван Сусанин» для хора a cappella и ездил по деревням, и это пользовалось большим успехом! Жанр был востребован, потому что говорил внятным языком. - А вам не кажется, что сейчас интерес к современной опере не столь велик, как в том же XIX веке? - Конечно! Когда Борис Покровский поставил мою «Лебединую песню» в Камерном театре, он, можно сказать, выпустил меня в свет как оперного композитора. Я многое стал понимать в театре благодаря его постановкам, смотрел их не по одному разу. Сколько он сделал мировых оперных премьер, кто может с ним сравниться! Александр Титель - это постановка «Пророка» в свердловской опере, самые счастливые дни в моей сочинительской жизни. Такого больше не повторилось. Дирижер Евгений Бражник, художники Эрнст Гейдебрехт и Юрий Устинов, Титель и я, мы все время что-то придумывали, спорили, ходили друг к другу в гости, пили водку и не замечали сгущающихся над нами туч. А нам прочили провал, писали на нас доносы... Как я теперь понимаю, отчаянно нам завидовали. Запретить спектакль не удалось, мы победили - это был кайф! А потом были Дмитрий Черняков, Дмитрий Бертман, необычными были фантазии Камы Гинкаса, с которым мы делали «Н.Ф.Б.» по «Идиоту» Достоевского. - Как вы считаете, вам повезло с режиссерами? - Я поставляю материал. А что потом с этим материалом происходит, это не мое дело. Поначалу меня это трогало, теперь я отношусь к этому довольно нейтрально. Ну не совсем безразлично: обидно, когда из того, что ты задумывал, остается в лучшем случае процентов пятьдесят. - Те, кого вы называете, - элита отечественной режиссуры. А у вас есть общие принципы работы с режиссерами? - Вы согласны с тем, что у нас сейчас расцвет режиссерского театра, который некоторые склонны считать «разгулом»? Режиссер - это совсем другая профессия. Я сам поставил две свои оперы «Шут и король» и «Счастливый принц» в свердловской опере, и обратил внимание вот на что. Мной были написаны достаточно подробные ремарки в клавире, так вот ни одной из них я как режиссер не выполнил. Все поставил задом наперед. Это совершенно другой процесс. Поэтому я обычно не ввязываюсь в это дело, отдаю ноты, и появляюсь только на премьере. Играть не по правилам - Я понимаю, почему режиссеры так делают. Просто они пытаются выбить инерцию, в которую неизбежно впадает зритель, ведь ставится все время одно и то же. Ну нельзя же в такой инерции жить! - Мой любимый инструмент - это диван. Ну фортепьяно тоже использую, конечно. - Как вы обычно сочиняете музыку, за фортепьяно? - Электроника - это как консервы. А живой звук - дыхание, импровизация, жизнь. Да, в наше время настоящих музыкантов становится все меньше, все больше техничных, стандартизированных лауреатов. Но ведь в связи с тем, что появились искусственные алмазы, настоящие не подешевели - наоборот, подорожали. - И медиаклавиатуру? Каковы вообще, по-вашему, перспективы акустической музыки, не вытеснит ее совсем электроника? - Да, Госоркестр, еще какие-то московские оркестры, питерский, казанский, ярославский. Но должен сказать, что лучше всех меня всегда играл Уральский филармонический. - Вашу симфоническую музыку играют разные оркестры… - Независимо. Это был и Валентин Кожин, и Андрей Чистяков, и Андрей Борейко. Сейчас Дмитрий Лисс, Энхе. Больше всего музыки мы сделали с Чистяковым. Мне нравилось с ним работать, было просто и легко. Может потому, что мы были друзьями. После того, как мы поставили «Пророк» в свердловском оперном, Чистяков фактически каждый год делал мой авторский концерт, то есть заставлял меня сочинять музыку. - Независимо от того, кто стоял за пультом? - В последнее время оркестр очень здорово вырос. Но дело не только в этом. Ну, например, Госоркестр - это все мастера, но они играют по принципу «как правильно». То есть они знают, как правильно. А наши оркестранты - они вибрируют, понимаете? По-музыкантски к этому относятся, откликаются сердцем. Зато публика, как ни странно, в Москве мою музыку воспринимает гораздо лучше, чем в Екатеринбурге. - А почему все-таки Уральский оркестр, может, он играл вас чаще других? - Возможно, я здесь надоел немножко? - Вероятно, это сейчас, когда публика в нашей филармонии сменилась, я помню и другие времена, и ваш успех… - Нынче такое время, что СМИ игнорировать не получается. Другое дело, что это большая и сложная работа, особенно когда денег мало либо вовсе нет. Придумать привлекательное для СМИ событие очень непросто. Я помню, мы устроили как-то пресс-конференцию на крыше филармонии по поводу предстоящего фестиваля. Накрапывал дождь, прямо на скате крыши играл наш знаменитый саксофонист Игорь Паращук, организовали легкий фуршет: пришли, наверное, все екатеринбургские каналы. Ну и залы были полные. - Скорее, дело в раскрутке. Есть такое высказыванию у медийщиков: если вас нет в телевизоре, вас нет вообще... - Ваша 13-летняя дочь Настя, наверное, преподнесла вам самый лучший подарок в юбилейный год, победив во Всероссийском телевизионном музыкальном конкурсе «Щелкунчик». Подозреваю, ее успехи вас радуют больше собственных? Собственной раскруткой мне заниматься решительно некогда. Считаю, что если опера, которую удалось поставить, станет каким-никаким событием, то и СМИ откликнутся. Кстати, интернет начинает обгонять ТВ, таким образом, высказывание начинает терять силу. - Так ваша семья уже в Москве, а вас что держит в Екатеринбурге? В оперном театре не ставят, правда, в филармонии играют, но не так часто… - Тут нет вопроса. Во-первых, я для нее пишу виолончельную музыку, во-вторых, она ее с удовольствием играет. Кроме Насти, ее, наверное, никто с таким удовольст-вием не играет. Я написал для нее несколько детских пьес, потом четыре этюда для виолончели соло, фантазию виолончели с оркестром «То не Пава» по песне из сборника Римского-Корсакова. Все это она играла с разными оркестрами. Надо сказать, что на конкурсах она играет как-то напряженно, а вот просто в концертах - абсолютно раскованна, ничего не боится и получает огромное удовольствие. Учится в ЦМШ. - Искусство и в частности музыка для вас в итоге - что? - В Москве нужно к новому месту привыкать, там невероятная толкучка, огромное количество людей, надо ездить на метро. А тут я в основном пешком хожу. Полчаса - и я в консерватории. И не хочется совсем бросать Екатеринбург, какая-то связь сохраняется. Хочется жить там, где легко и хорошо сочиняется. В Екатеринбурге это есть. Дополнительные материалы: - Лично для меня - удовольствие. Конечно, хотелось бы, чтобы и публика испытывала то же. От Екатеринбурга до 330-летней Бутки 270 км. Мы выехали рано и, несмотря на ухабы и многочисленные предупреждения об обилии сотрудников ГАИ на этом направлении, добрались до места к началу рабочего дня. Впрочем, заковыристой дорогу можно называть только до Талицы, после к селу ведут 45 км почти европейской трассы. Есть мнение, что она была построена около тридцати лет назад по новейшим для того времени технологиям по личному распоряжению Ельцина. Местные жители, однако, утверждают, что дорогу заасфальтировали лет шесть назад на деньги фонда Ельцина. Фонд первого президента в Бутке - вообще легенда. О нем знают все: сопливый пацаненок докладывает о 4 млн рублей, потраченных на ремонт школьной крыши, седовласый старец безапелляционно оперирует цифрами - на рентгенаппарат потратили столько-то, на флюорографический - столько-то. Об общественной организации говорят везде - в администрации, поликлинике, магазине, на улице. Оно и понятно: фонд - единственная инстанция, которая регулярно вкладывает средства в развитие села. Жители Бутки Свердловской области, где родился Борис Ельцин, связывают будущее села с именем первого президента России. Однако до сих пор в нем есть лишь улица Ельцина да небольшая экспозиция в школьном музее, посвященная известному земляку Председатель управы с военной фамилией Комиссаров приехал в Бутку на пенсию после службы на флоте и в таможне. Когда предложили возглавить администрацию, принял участие в конкурсе и победил. За полгода руководства Николай Николаевич успел если не фурор произвести, то уж точно взволновать деревенскую общественность. Это по его инициативе прошел референдум по вопросу переименования улицы Карла Маркса в улицу Ельцина. На сход пришли 50 человек, 47 из них проголосовали «за» (всего в селе 3895 жителей). Правда, говорят, таким результатам предшествовала упорная работа: жителей с этой улицы обходили, убеждали в необходимости переименования. Пенсионеры, понятно, ворчали, а кому-то Карл Маркс по внутренним убеждениям был куда ближе. Но земляк - и есть земляк. Ельцину - широкую улицу - А-а, корреспонденты приехали, - классифицирует нас сельчанка, у которой мы поинтересовались местоположением администрации. «Почти вся буткинская управа в сборе, вас ждут», - докладывает деревенская работница соцсферы. Деревянное здание управы, мимо которого, как оказалось, мы проехали уже не раз, на фоне других более современных двухэтажных сооружений смотрится архаично. Старый купеческий дом: деревянные оконные рамы, скрипучие лестницы и печные трубы. Особенно уныло управа выглядит рядом с шикарным деревянным коттеджем буткинского предпринимателя. И откуда деньги? В селе только одно предприятие, и на том столько денег не сделаешь. Впрочем, если поковыряться в истории, найдется привязка и к улице Карла Маркса: во-первых, здесь расположено двухэтажное здание гастронома, который строил отец Ельцина, во-вторых, тут же находится больница, открытая не без помощи именитого уроженца Бутки. Николай Комиссаров на достигнутом останавливаться не собирается. Только мы зашли к нему в кабинет, как зазвонил телефон: говорили о готовности мемориальной доски. Доска украсит то самое здание, которое возводил отец Ельцина. «А что? Красиво будет, рядом мы еще и скверик разобьем», - мечтает председатель управы. Собственно, улица к Борису Николаевичу отношения практически не имеет. Просто она самая длинная и широкая в селе. Ее теперь, кстати, на деньги фонда заасфальтируют и сделают освещение. Можно было, конечно, дать имя Ельцина переулку Короткому, где и расположен дом родителей первого президента, но он действительно короткий: асфальтировать почти нечего. - Не успели просто, а раньше этим никто не занимался. Да и практически ничего не сохранилось, что говорило бы о присутствии Бориса Николаевича. В хорошем состоянии лишь дом по адресу Короткий, 1, где жили его родители. Сейчас их дальний родственник там проживает. Мы хотели мемориальную доску повесить, но хозяин против: он со странностями, - и Комиссаров делает характерный щелчок у горла, обозначающий привязанность к спиртным напиткам. - Сквер - это хорошо. Вот только странно, что у вас в селе нет ни одной вывески или плаката захудалого, который бы приезжих людей информировал: мол, они на родине первого президента. В соседней Талице гордятся тем, что у них родился Николай Кузнецов. Масса тому свидетельств: от щитов до названия техникума. Хотя Кузнецов разведчиком был, а Ельцин - лицо несекретное. - В его бытность строились дороги, больницы, развивалось птицеводство и сельское хозяйство. Тем не менее есть обиженные: мол, во время президентства он ничего великого для Бутки не сделал. А он просто таким человеком был, считал, что все сами должны успехов добиваться, даже родственникам не помогал. А нам вообще грех жаловаться - фонд помогает регулярно. У меня бюджет годовой - 1,5 млн рублей. А они 4 миллиона только на крышу школе выделили, два плоских телевизора с видеоаппаратурой для классов истории подарили: во, метр двадцать по диагонали! - и председатель широко раздвигает руки. - Но поедемте, я вам сам все покажу. По дороге Николай Николаевич делится с нами «ельцинским наследием»: Соседская сенсация Соседи Ельциных - Альберт Алексеевич и Римма Михайловна - к визитам корреспондентов привыкли. Старожилы интересуются, к какой дате приурочена публикация и о чем мы бы хотели поговорить, и умело начинают рассказ: - Поликлинике рентген-аппарат за 2,5 млн рублей преподнесли. Осенью в Екатеринбург приезжала Наина Иосифовна вместе с директором фонда, он говорил, чтобы мы смету уже на следующий год составили. Напоследок Комиссаров делится главной мечтой: отдать здание управы под музей Ельцина. Правда, администрации тогда придется перебраться в кирпичное сооружение, то самое с мемориальной доской. - Мы с ними хорошо соседствовали. Мама у него была широкой души человек - всех обежит, поможет. Отец построже был, весь в работе: школу местную он построил. До пенсии работал. Борис тоже много сделал для села, но фонд его имени еще больше. Здесь нам здорово повезло. Скважину новую пробурили. Мы хотели, чтобы Короткому переулку присвоили имя Ельцина, но не успели, уж Карла Маркса под него переделали, а она ведь к Борису Николаевичу отношения почти не имеет. Хорошо бы на их прежний дом мемориальную доску повесить, но хозяин не дает. Совсем одичал, к себе не пускает. - Ельцины сюда переехали в 1962 году, купили дом и жили тут. То есть они и раньше в Бутке жили, пока Борису три года не исполнилось, а потом голодные годы наступили, и они уехали в Березники Пермского края. Это там Ельцин студентом баню построил, а не здесь, как многие привирают. Борис Николаевич сюда приезжал в отпуск, привозил детей - Татьяну и Елену. Когда в Москву уехал, тогда уж вовсе не наведывался. А родители здесь прожили по 1973 год. Потом, как заболел Николай Игнатьевич, они продали дом и уехали в Свердловск. Жили на улице Бажова, там отец Бориса Николаевича и умер, а мать умерла в Москве. Заготовка закончилась. Вероятно, до сих пор заезжие работники СМИ общение на этом заканчивали. Увидев в наших глазах желание разговаривать дальше, ельцинские соседи засмущались, но сбивчиво продолжили повествование: - Он и предки все его из села Басмановское в 15 км отсюда, а здесь, в Бутке, и Ельциных-то не найти, есть пара, но родня они или нет, черт его знает, - добавляет Альберт Алексеевич. - Это он после того, как в чеченскую войну боевики хотели малую родину Ельцина уничтожить. Все село тогда несколько дней не спало, - говорит Римма Михайловна. И тут же делает сенсационное заявление. - Вообще-то никого не интересует, что Ельцин вовсе не из Бутки родом. По словам руководителя музея Клавдии Жуковой, у Ельцина действительно басмановские корни, но зарегистрировано его рождение именно в Бутке, поэтому принято считать, что он буткинский. Доподлинно известно, что первые три года он жил в Бутке. Баян в придачу За объяснениями про истинную малую родину первого президента мы отправились в краеведческий музей буткинской школы. Вопреки представлениям, Ельцину в музее выделен небольшой уголок. Главные экспонаты - журналы и книги, самая ценная - «Исповедь на заданную тему», подписанная Ельциным в 1991 году. Есть выписка из хозяйственной книги об убытии Ельциных в Свердловск 1 ноября 1973 года. Сейчас коллекция пополняется новыми книгами из фонда Ельцина, здесь же соседствуют кружки с портретами Ельцина и Путина. Сейчас в Бутке 320 учеников: за 15 лет их стало вдвое меньше. Но учителя надежды не теряют: рождаемость в Бутке повысилась, значит, школьников прибудет. Зато благодаря небольшому количеству детей решен кадровый вопрос, причем из 32 учителей - 26 выпускников школы. Рассказ прерывает школьный звонок. Вслед за ним из динамиков зазвучали попсовые мелодии. «Это наше ноу-хау», - говорит Надежда Хвостанцева, директор школы с пятнадцатилетним стажем. Школа в Бутке и впрямь необычная, об этом свидетельствует выигранный ею грант в миллион рублей. Учебное заведение вошло в десятку лучших школ Свердловской области, принимавших участие во всероссийском конкурсе образовательных программ. Деньги потрачены на оргтехнику, она в коробках лежит в музейной комнате: склад в школе не предусмотрен. У ДК ведет бизнес баба Маша. 74-летней предпринимательнице соседство с колыбелью народного творчества нравится: «Музыка вдохновляет». Она возит китайские вещи из Екатеринбурга и продает односельчанам: «Мне на жизнь хватает. А вот молодежь без работы мучится, если не ездишь в Тюменскую область вахтовым методом, будешь голодать. Раньше здесь были и ковровая фабрика, и крахмальный завод, и колхозы». И эмоциональное резюме: «А сейчас все засрали». Нехваткой учеников обеспокоен и местный Дом культуры, кстати, расположенный на улице Ельцина. По словам работников, молодежь к творчеству приобщается не очень охотно. Подросткам не хватает кружка, бильярда, компьютеров. Культурный досуг юных буткинцев сводится к дискотекам, которые проводятся в видавшем виде фойе по субботам. За счет продажи входных билетов - 15 рублей за штуку - ДК удается поддерживать сельское творчество в тонусе. Худо-бедно доходы приносят и выступления народного коллектива. Сейчас ДК рассчитывает на помощь фонда Ельцина в покупке микрофонов: нынешний нельзя передвигать с места на место, рассыплется. Исполнителям разного роста приходится горбиться или тянуться к аппаратуре. «Неплохо было бы гармошку и баян прикупить», - вздыхают художественные руководители. Не было бы счастья, да несчастье помогло. На заседании суда над тагильскими грабителями коллектив узнал, что свердловский завод радиоаппаратуры ищет в селах производственные помещения и рабочие руки. Сначала заводу отказали, потом неожиданно согласились. За сутки была подготовлена документация о продаже фабрики. Покупатель попросил собрать 400 работников, обещали - 200, а в результате на работу вышли около 12 И человек двадцать прогульщиков-алкоголиков через месяц уволилось, остальные работают. Львиная доля коллектива - вязальщицы, в декретный отпуск буквально сразу после трудоустройства из 70 женщин ушли десять. Средняя зарплата - 4 тыс. рублей. Махнем не глядя ковры на провода Про ковровую фабрику в селе знает каждый. Шутка ли, почти 700 человек работали, каждый седьмой. Ковры ткали вручную из дагестанской шерсти, достать их для себя или знакомых было практически нереально. Фабрика дольше остальных буткинских предприятий продержалась на рынке, до 2002 года. В 1994 году сделала ставку на пледы, которые во времена бартера удавалось менять на продукты. Потом первенство перехватили китайцы: у них получалось в два раза дешевле. Спрос на ковры упал. Руководство пыталось создавать СП с екатеринбургскими предприятиями, но договоренности рушились. К долгам по зарплате и налогам добавилось мошенничество: фабрику обманули псевдобизнесмены из Нижнего Тагила, вывезли с предприятия последние изделия. Лидия Александровна успела поработать еще на ковровой фабрике: технологом, заместителем директора. Она и сейчас с гордостью демонстрирует раритеты: главный - небольшой ковер с изображением Ельцина. В свое время такие предлагали изготовить для администраций, но идея развития не получила. Сейчас фабрика наполовину пуста. Во второй половине плетут жгуты проводки для легковых автомобилей. Каждый день в Екатеринбург уходит машина с готовой продукцией. «Первое время был брак, оставались здесь ночевать, переделывали, дорабатывали. Потом привыкли», - говорит директор филиала завода радиоаппаратуры Лидия Хлопотова. По ее мнению, филиал мог бы дать рабочие места еще нескольким десяткам человек, но работать некому: лучшие жители переехали, остальные предпочитают пить и питаться картошкой с огорода. - И Ельцин, и его фонд много для села сделали, - подводит итог Лидия Александровна. - Наш долг - сделать дом-музей Бориса Николаевича. Можно любой купить дом и содержать его, это будет недорого. Ведь не всем дано, чтобы первый президент у них родился. Хлопотова вспомнила, что особенно ценной помощь Ельцина для Бутки стала в 1992 году, когда учителя голодали. Тогда в село пришел транш на 10 тыс. рублей. Через полгода поступили еще 12 тысяч, но они осели в районе. После этого помощи Бутке не было, так как за второй транш отчитаться не удалось. В 1997 году из администрации президента в Бутку приезжала комиссия посмотреть, как живет малая родина главы государства, поездила на сельском «уазике» и подарила из президентского гаража «Волгу». Главная страница :: Энергоносители :: Бутка без убытка |
