|
|
| Главная страница :: Энергоносители «интегра» забурилась глубже Кто в генерации хозяин Скорость, качество, размер Яндекс: найдется здесь В тюрьмах детей не спасти Анатомия кризиса Бутка без убытка Разобраться с мусором В одной дырявой лодке мягкая мебель Под моросящим дождем стоит пацан лет пятнадцати. На его пальцах наколки, во рту - сигара. Он вышел из колонии за месяц до бунта, поэтому знает обо всем, что там происходило накануне ЧП. Честно говоря, я не думал, что он придет на встречу: если вычислят и накажут - мало не покажется. Сразу договариваемся не называть имя и статью, по которой он был осужден. Кировградская воспитательная колония после событий 16 октября расформирована… Бьют потому что!- Что значит «настраивают»? Спрашиваю: «Не боишься?». «Я-то ладно, а вот тех, кого сейчас развезли по СИЗО Екатеринбурга и Нижнего Тагила, наверняка настраивают на правильные ответы комиссиям, которые будут проводить расследование», - отвечает собеседник. - И часто в колонии бьют воспитанников? - Бьют. - За что наказывают? - Ну да. Тех, кто послабее, - бьют меньше, у кого здоровье получше, - пока сознание не потеряют. Если огрызаются - сажают на хлеб и воду в ДИЗО (дисциплинарный изолятор. - Ред.) - подвал с крысами. - А оскорбления в ваш адрес были? - Хотя бы за то, что лычку (нашивка с именем воспитанника) вовремя не пришил. Если недостаточно быстро отряд построился или кто-то «настучит», что ты порядками недоволен. - Твои слова расходятся с официальной информацией: колония до последнего времени считалась образцовой. Сюда приезжали комиссии, в том числе европейские… - Постоянно: угрожали, обзывали женскими именами, грозились «опустить». - А вообще плохо кормят? - За день до их приезда в ВК наводили порядок: кормили лучше, обращались тоже. Мы старались на глаза комиссии не попадаться: кто в школе, кто в ПТУ, кто на ремонтных работах. - У тебя есть своя версия событий, произошедших в колонии в ночь на 17 октября? - Набросают в котлы всякой ерунды, а ты ешь это непонятное варево. Одна надежда на посылки, но оттуда охрана может вытащить все что захочет. Тебя потом родители спрашивают: «А ты это получил?». Нет, не получил. Пожалуешься - прилетит от дежурных или на свиданку не отпустят. - Ну а к воспитателю подойти не пробовали, все объяснить, попросить о помощи? - Вы поймите: про побег и про то, что ребята лака нанюхались, - это все «гон», чтобы скрыть, что реально в колонии происходит. Там ведь и в августе то же было, но замяли тогда. Никто не узнал. А куда нам бежать? Там много «первоходов», первый срок мотают, - им зачем бежать? Да и «второходам» смысла нет: поймают и вернут. Беспорядки - это потому что издеваются, унижают, потому что нас всерьез не воспринимают, бьют потому что! А как нам еще о себе заявить? - Еще была версия, что это все организовал 19-летний воспитанник, которого собирались перевести во взрослую колонию? - Да у нас воспитатель появлялся в лучшем случае раз в две недели. В моем бывшем отряде его вообще до ноября не будет. Никто там с нами не занимался. - Ну за кем-то же пошли, кто-то организовал. Значит, есть в колонии авторитеты, которые могут спланировать бунт? - Это вы про Бакланова? Так его оставили до 21 года в ВК. Так что это не причина вовсе была людей на бунт поднимать. - Акция справедливости, возможность заявить о себе - это все понятно. Но зачем человека убивать? - Авторитетов нет. Все равны. И если там все одновременно встали, выломали прутья и пошли - значит, их всех унижали и били. И присоединились к ним те, кто больше всего страдал от надругательств, пыток этих. - Как ты думаешь, как эта история закончится? - Так там и двух воспитанников убили. А убили дежурного, потому что вел себя неправильно. И наверняка пытался остановить их ругательствами только, кого-нибудь ударил. Ведь женщин не тронули, которые охраняли колонию. Там свои понятия есть. …Читатель может сказать, что это мнение лишь одного воспитанника. Но и он имеет право быть услышанным на фоне версий ЧП, озвученных официальными лицами. А вариаций произошедшего было очень много, особенно в первые часы после беспорядков: от побега большого числа заключенных колонии в Кировград до внутренних разборок между отрядами. Что же произошло на самом деле? - Как всегда, обвинят воспитанников и все по-старому будет… Хроника неповиновения Беспорядки в Кировградской колонии начались поздно вечером 16 октября. Более 30 воспитанников одного из отрядов, вооружившись прутьями от кроватей и камнями, взяли в заложники пятерых сотрудников колонии. Затем к малолетним заключенным присоединились еще несколько десятков подростков, и неуправляемая толпа двинулась к основному ограждению. По дороге к воротам они забили оперативного дежурного офицера регионального ГУФСИН Анатолия Завьялова, который позже скончался в больнице. Всего в бунте принимали участие до 200 человек (в колонии было около 500 осужденных). - Заключенные выкрикивали в адрес часовых угрозы: «Сейчас мы с вами разберемся и сотворим то-то и то-то». А на одном посту стояла 22-летняя девушка, на втором - 24-летняя. После того, как заключенные убедились, что стрельба ведется боевыми патронами, они развернулись, - рассказывает глава ФСИН Юрий Калинин. Усмирять заключенных пришлось несколько часов. При попытке бунтующих прорваться к выходу сотрудники колонии открыли огонь. Когда охранники начали стрелять, в толпе кто-то крикнул, что патроны у них холостые, и они не посмеют стрелять на поражение. Около 50 человек пошли на штурм основного ограждения и разобрали около трех метров забора. И когда они ринулись в пролом, был открыт огонь на поражение. От огнестрельных ранений пострадали около 20 воспитанников, двое погибли - Константин Слепухин и Олег Брагин. В спешке всех обитателей колонии погрузили в спецтранспорт и доставили в следственные изоляторы Кировграда, Екатеринбурга и Нижнего Тагила. Двадцать человек не обнаружили. Так возникли слухи о том, что заключенные вырвались на волю. Кировград был оцеплен милицией, жители получили предупреждения о возможных угрозах. (Правда, и следов побега не нашли, а позже выяснилось, что воспитанники прятались в колонии в пределах огражденной зоны.) После нападения на караул бунтующие подожгли здание штаба и дежурной части, школу и жилые помещения. Ночью к колонии подъехали милицейские машины, спецназ ГУФСИН, бронетранспортер и пожарные автомобили. Спецназовцы дубинками стали теснить заключенных и загнали их в спальные бараки. Четырехчасовые волнения были подавлены. - Никакого побега не было, был инцидент между группами осужденных, и на его основе разгорелся бунт. У одного из заключенных, который состоит в секции дисциплины и порядка (СДП, ее члены наделены администрацией полномочиями по поддержанию порядка в колонии), пропал сотовый телефон. В ходе его поиска члены СДП избили весь отряд. Те, кто вышел из колонии буквально перед ЧП, говорили, что в лагере начали договариваться о мести этим, как они говорят, «красным активистам». И ночью воспитанники пошли их бить. В конфликт вмешались охранники, тогда бунтари начали отступать к запретной зоне, а часовые на вышках открыли по ним огонь. У правозащитников есть своя версия. Руководитель общественной организации «Правовая основа» Алексей Соколов: Расследование поручено комиссии Минюста во главе с директором департамента министерства Юрием Яковлевым: она направлена в Свердловскую область по личному указанию министра юстиции Владимира Устинова. На место происшествия в срочном порядке выехали прокурор Свердловской области Юрий Пономарев и глава ФСИН Юрий Калинин. По фактам беспорядков возбуждено уголовное дело по статьям УК РФ «Убийство», «Захват заложников», «Массовые беспорядки» и «Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа». Точку поставил Юрий Калинин. По его словам, поводом для бунта стал перевод лидера группы подростков Александра Бакланова во «взрослую» зону. В колонии остались его друзья, которые организовали беспорядки. Руководство ВК начало переговоры с зачинщиками, они утихомирились и вернулись в отряды. Однако к этому моменту уже был разрушен склад с лакокрасочными материалами, и другая группа подростков, нанюхавшись химии, начала крушить все на своем пути. Нашли виноватых Основным источником информации о ЧП в колонии были региональное и федеральное управления службы исполнения наказаний. Версии этого ведомства о причинах беспорядков периодически менялись. В частности, начальник ГУФСИН по Свердловской области генерал-майор Николай Ткачев предполагал, что бунт начался после просмотра сериала «Плотина», который идет по одному из центральных телеканалов: «Подростки один в один повторили бунт, который увидели по телевизору». Позже из ФСИН РФ вышла версия о спланированном и тщательно подготовленном побеге. По мнению главы ФСИН, участившиеся инциденты связаны с изменением состава заключенных: все больше в наши тюрьмы попадают за тяжкие преступления. Среди зачинщиков кировградского бунта только один воспитанник с «легкой» статьей, все остальные осуждены за убийства, изнасилования, нанесение тяжких телесных повреждений, рэкет. - Конечно, те, кто переводил Бакланова в СИЗО, должны были просчитать результат таких действий. Нужно было понимать, к чему приведет потеря лидера в колонии для несовершеннолетних. У подростков все иначе, нежели во взрослых зонах: другие понятия о дружбе, чести, порядках. Однако руководство этого не учло, - говорит Калинин. - В первых рядах бунтовщиков находились старшие воспитанники, осужденные за тяжкие преступления. Там таких большинство. Этот контингент достаточно специфичный, его трудно контролировать. Зампред комитета Госдумы по безопасности Михаил Гришанков солидарен с мнением ФСИН: Без права на справедливостьМы привыкли говорить: «Они трудновоспитуемы». А если их вообще не воспитывают? Никто не внушает им, какими они должны быть, чтобы стать полноценными членами общества. По словам уполномоченного по правам человека в РФ Владимира Лукина, основное в этой колонии - наказание. Но главным персонажем должен быть воспитатель, а не надзиратель. Похоже, что в Кировграде такого понимания не было. По мнению члена попечительского совета Кировградской ВК депутата Госдумы Евгения Ройзмана, бунты в этой колонии случались и раньше. Когда-то она была деревянной, и ее регулярно сжигали. Это самая большая детская колония в России, здесь содержатся очень трудные дети. ЧП готово вспыхнуть в любой момент. Изменить ситуацию можно, лишь усилив опеку. По мнению Юрия Калинина, недостаточное внимание к воспитанникам объясняется дефицитом кадров и низкой заработной платой в пенитенциарной системе: «Довольствие сотрудников колоний недостаточное. В связи с этим многие уходят. Например, в Кировграде многие воспитатели ушли работать на местный меткомбинат. Персонал собираем из близлежащих сел. В колонии работает всего 15% воспитателей с высшим образованием». 4 августа этого года беспорядки в этой ВК уже фиксировались. Тогда около 40 воспитанников двух отрядов самовольно покинули помещения. Поводом для их действий послужил конфликт с одним из сотрудников колонии: он нецензурно высказался в отношении нескольких заключенных. Ясно, что раздражение зрело, причем не один год. Администрации ИК поступали сигналы, что внутри исправительного учреждения что-то готовится, однако руководство никак не реагировало. - Мы не можем справиться с криминальными законами, существующими в России, потому что победить их можно только в том случае, когда некриминальные законы, практика и сообщество станут привлекательнее. Пока этого не происходит. Мы только разрабатываем программы работы с молодежью, а криминалитет их уже давно разработал. Многие бунты случаются из-за криминального давления сообщества, которое находится на свободе. Бунты координируются взрослыми авторитетами. А глупая романтика подростков толкает их на преступления. Нет кадров - это одно, но когда воспитание подменяется унижением и избиениями - совсем другое. Пора пересматривать методы воздействия. Калинин подчеркивает: В детских колониях осужденные еще более чувствительны к несправедливостям со стороны сотрудников. «Так что очень вероятно, что причиной октябрьского бунта могла послужить нерешенная проблема между администрацией ФГУ ВК-2 и воспитанниками», - считает глава Движения за права человека Лев Пономарев. - Возрождаемая практика массового давления на заключенных грозит серией бунтов, - считает директор Центра содействия реформе уголовного правосудия Валерий Абрамкин. - Этот процесс идет уже три года, с 2004-го, когда прошла первая акция в Питере. Вначале акции носили мирный характер: люди резали себе вены и так далее. Но с прошлого года в ход пошли насильственные действия - захват заложников, захват оружия. Однако выводы руководство ФСИН до сих пор не сделало. Алексей Соколов уверен, что «никаких последствий для администрации колонии ЧП иметь не будет. Обвинят во всем тех же осужденных пацанов». Неоптимистичный эпилог. Какие последствия будет иметь этот бунт? Хотелось бы верить, что ответственными за беспорядки признают не только малолетних заключенных, но и сотрудников колонии, если они своим поведением способствовали жестким протестам осужденных. Но это наши представления о справедливости. Пока ФСИН заявил о правомерности использования огнестрельного оружия и поощрил путевками в санаторий четверых сотрудников кировградской колонии, отличившихся при подавлении массовых беспорядков. И это на фоне высказывания губернатора Свердловской области Эдуарда Росселя о том, что «работники ГУФСИН по Свердловской области во время ЧП себя не показали». Схема: Беспорядки в местах заключения в Свердловской области за последние два года Дополнительные материалы: : Константин Зубов Воспитание по остаточному принципу Владимир Лукин - Я вижу три основные причины случившегося в Кировградской ВК. В принципе мы можем их наблюдать во всех колониях РФ. Во-первых, воспитательная колония зачастую превращается в обычную тюрьму, где у подростка вырабатывают ощущение, понимание, что ты уже криминал, преступник и обратного пути нет. От обычных зэков ты отличаешься только возрастом. Периодичные инциденты в этом учреждении говорят только об одном - воспитательная сторона либо отсутствовала, либо находилась в зачаточном состоянии. Есть свидетельства, что заключенных били и оскорбляли. Беспорядки в колонии стали следствием отсутствия системы воспитания, считает уполномоченный по правам человека в РФ Владимир Лукин В-третьих, имеет место неурегулированность системы перехода заключенных из подростковых колоний во взрослые. У несовершеннолетних складывается своя иерархия, отношения, естественно, им неохота уходить во взрослую зону, поэтому они сплачивают вокруг себя людей. Нужно смотреть, кого и как переводить. Во-вторых, незанятость ребят. По моим данным, в колонии учились не более 17% заключенных, работали единицы. Остальные ничего не делали. А надо понимать, что содержатся там подростки с буйным нравом. Татьяна Мерзлякова (уполномоченный по правам человека в Свердловской области. - Ред.) говорит, что их развлекают, цыганский хор уже охрип им песни петь. Но это же не воспитательный процесс. Есть у меня несколько вопросов и по применению оружия. Я не сторонник сюсюкаться с заключенными. Они преступники. Но неужели между переговорами и применением оружия на поражение не существует гаммы средств? Водометы, резиновые пули в конце концов. Это называется «мягкая сила». Именно так разгоняют бунты на Западе. Наконец, отсутствие мониторинга настроений заключенных, как внутри колонии (с помощью сотрудников), так и снаружи (с помощью общественных организаций). В Госдуме вот уже четыре года лежит законопроект об общественном контроле мест заключения, но никаких подвижек в его принятии нет. Остановить беспредел в исправительных учреждениях можно только с помощью общественного контроля. Если система исполнения наказаний останется закрытой, нас ждут новые бунты, убежден руководитель общественной организации «Архив “Отписка”» правозащитник Александр Ливчак Беспредельная несвобода Александр Ливчак - Прежде всего он характеризует состояние общества в целом. Проблема одна - отсутствие общественного контроля над действиями госорганов. Президент думает, что он строит вертикаль власти. На самом деле он строит стенку между обществом и властью, монолит без отдушин и клапанов. И давление растет. По числу самоубийств мы уже вышли на второе место в мире, по употреблению стеклоочистителя - наверное, на первое. - Характеризует ли бунт в Кировградской колонии состояние нашей пенитенциарной системы? Сегодня ситуация такова: любого человека могут взять, посадить и заставить в чем угодно сознаться. Например, в колонии № 2 (ИК-2, Екатеринбург) около года работало помещение, функционирующее в режиме следственного изолятора (ПФРСИ). Когда человека туда сажали, он мигом отказывался от ранее данных показаний, от адвоката и начинал писать явки с повинной. Это было массовое явление. Объяснение напрашивалось только одно - там пытают. Из ПФРСИ потоком шли жалобы. Но в аппарате уполномоченного по правам человека Свердловской области на них отвечали отписками: мы вашу жалобу направили тем на кого вы жаловались, они сказали, что вас не били. От такой безысходности человек может и на стенку полезть, и на проволоку, и под пули. Есть корпорация силовиков: прокуратура, Минюст, МВД, госнаркоконтроль. Они считают себя элитой общества. А мы все, как написал в открытом письме господин Черкесов (глава Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков. - Ред.), висим на этом чекистском крюке. На самом деле они висят на крючках друг у друга: у них есть свои источники информации и взаимный компромат. В среде силовиков создан порочный круг. - Почему администрации исправительных учреждений не могут предупредить бунты? У кировградской истории корень тот же: это ребятишки из неблагополучных семей, которые поняли, что им в жизни ничего не светит, для них плевое дело броситься на автоматы. Я думаю, что такие взрывы будут происходить не только в колониях, но и на улице. К этому нас толкает существующая система. - Какие варианты решения проблемы вам видятся? - Я не уверен, что они знают настроения заключенных. Сотрудники тюрем в основном заняты собственным бизнесом. У них есть право представлять к условно-досрочному освобождению, и с его помощью родственниками заключенных крутят как угодно. Показательна история с бывшим сотрудником ФСБ Михаилом Трепашкиным. Сначала его освободили условно-досрочно за хорошее поведение, а потом опять посадили и начали ужесточать ему условия пребывания в колонии, мотивируя тем, что он себя плохо ведет, ругает матом охранников. Все в руках администрации. Кроме того, в пенитенциарных заведениях есть различные производства. А в глухих местах начальник колонии - вообще хозяин территории. - У вас есть конкретные примеры? - Нужен общественный контроль. В тюрьмы должны пускать родителей, родственников, правозащитников и, конечно, прессу. Сейчас журналистам показывают образцово-показательные «потемкинские деревни». А нам по жалобе прийти и выяснить, что же на самом деле происходит, просто невозможно. Вот и получается, что даже в не самых плохих исправительных учреждениях - беспредел. - Много ли вам поступает жалоб от заключенных? - Есть. В колонии № 2 Екатеринбурга, которой гордится наша система исполнения наказаний (там свой театр, колледж, филиал университета и даже живой крокодил), в 2002 году погиб заключенный Сергей Лобода. Его жене сказали, что он умер от инфаркта миокарда. Она смогла пробиться в морг и увидела, что тело все в синяках. Четыре раза прокуратура отказывала ей в возбуждении уголовного дела. Сначала в их документах ни слова не было о телесных повреждениях у погибшего. Потом с помощью правозащитников жена все-таки добилась осуждения виновных, правда, им дали символические сроки - по полгода колонии-поселения. Причем объяснение применения силы было такое: заключенный напал на трех офицеров, и они защищались. Как мог больной, изможденный человек, закованный по рукам и ногам напасть на вооруженную охрану, представить сложно… Это исключительный случай: жена добилась проведения расследования. А сколько таких историй проходит незамеченными? Про пытки и убийства в тюрьмах и милиции мы узнаем только тогда, когда им не удалось спрятать труп. Зона влияния Урал не обделен вниманием иностранных компаний: конференции, форумы и семинары с участием представителей бизнеса других стран здесь проводятся регулярно. К сожалению, нередко они превращаются в банальные протокольные тусовки: высокопоставленные чиновники отчитываются о высоких темпах привлечения инвестиций в регион, российские предприниматели сетуют на плохой инвестиционный климат, иностранные инвесторы осторожно намекают на трудности и высокие риски. Вконце апреля в Екатеринбурге прошел форум «Прямые инвестиции в уральский бизнес». Вот лишь несколько успешных историй работы западных фондов прямых инвестиций (ФПИ) на Урале, озвученных на нем. В 1997 году международная компания Baring Vostok Capital Partners приобрела пакеты акций региональных кондитерских фирм « Конфи» (Екатеринбург), « Волжанка (Ульяновск), „ Заря“ (Казань). Через четыре года на базе этих предприятий образован один из крупнейших в России кондитерских концернов „ СладКо“. Через семь лет фонд, поняв, что рыночная капитализация созданной компании выросла достаточно, продал свою долю „СладКо“ стратегическому инвестору - норвежскому концерну Orcla. Аналогично строит инвестиционные отношения фонд Eagle Venture Partners. В прошлом году принадлежащий Eagle пакет акций челябинской промышленной группы „Метран“ продан стратегическому инвестору - компании Emerson. В 2000 году Eagle Venture Partners стал миноритарным акционером парфюмерного концерна „Калина“: сейчас постепенно выходит из бизнеса и этой компании. Чтобы еще больше увеличить число успешных историй, найти предприятия, готовые на время принять в число акционеров иностранный фонд, ведущие управляющие компании ФПИ, присутствующие в России, впервые собрались на форум на Урале. „Нам важно понять, какие отрасли здесь приоритетны, какие барьеры существуют в коммуникациях с фондами прямых инвестиций“, - определил задачи директор по внешним связям Baring Vostok Capital Pаrtners Станислав Федулов. - Можно поговорить о политических рисках, федеральном законодательстве, инвестиционном климате. На душе легче, может, и станет, но денег не прибавится. Другое дело - собственный бизнес. Его успех зависит от того, какие усилия прикладывают сами предприниматели. Мы можем изменить инвестиционный климат? Вряд ли. Потому что инвестиционный климат - это нечто такое, что мы не создаем по плану. Можем ли мы сделать прединвестиционную подготовку проекта? Можем. Чем больше будет успешных историй бизнеса, тем лучше оценка состояния экономики нашей страны. Организаторам нынешнего форума - челябинской „Корпорации СТРАТУМ“ - удалось настроить всех участников на конструктивный и предметный диалог. Дело, вероятно, в том, что тема возникла „снизу“: год назад ее предложили челябинские предприниматели на третьем инвестиционном форуме, проведенном корпорацией на Южном Урале. Президент „СТРАТУМа“ Олег Пермяков объясняет: - Сегодня в России сформирована неплохая законодательная база. Другое дело, что инвесторы сталкиваются с серьезными проблемами уже на местах, на уровне конкретных муниципалитетов. Как показывают исследования, это прежде всего получение разрешений на строительство и землеотвод. Чтобы построить один объект, инвестору предстоит пройти от 50 до 90 согласований в различных инстанциях. Сколько говорили о принципе „одного окна“, но, к сожалению, он так и не реализован. Иногда просто идет подковерная борьба, включаются интересы отдельных чиновников. И нам, власти, приходится вмешиваться и помогать инвесторам. Чем чаще эти проблемы будут обсуждаться, подниматься в СМИ, тем быстрее мы сможем их решить. Представитель властных структур, министр внешнеэкономических связей правительства Свердловской области Виктор Кокшаров, открывая форум, не стал долго задерживаться на достижениях региона в сфере иностранных инвестиций, а перешел сразу к делу - своей задаче содействия бизнесу: Условия сотрудничества у фондов разные, однако подход, как выяснилось, один. Эти структуры делают деньги „на росте“, поэтому не покупают предприятия, лежащие на боку. Они сотрудничают с лидерами отраслей, которые хотят стать еще крупнее и успешней. Без амбициозных целей в ФПИ и обращаться не стоит. Хочешь быть лидером - будь им Иностранные компании, банки, фонды тоже часто „грешат“ на подобных форуму мероприятиях: любят подробно рассказывать об успехах, доле на рынке, финансовых результатах. Здесь разговор сразу перешел в практическое русло: менеджеры компаний, представляющие фонды прямых инвестиций, детально объясняли механизмы работы, критерии отбора проектов, требования к потенциальным партнерам (подробнее см. „Прямой разговор“, „Э-У“ 14 от 11.04.2005). Фонды готовы вкладывать в один объект в среднем от 10 до 50 млн долларов. Такой объем оптимален для компаний среднего уровня. Крупные предприятия сырьевого и добывающего секторов нуждаются в гораздо больших ресурсах, да и сами фонды предпочитают не иметь с ними дел: слишком высока в этом секторе зависимость от внешней конъюнктуры, от политических факторов. „Для участия в форуме мы искали средние и малые динамичные компании, которым это действительно интересно. Мы не просто разослали приглашения, но и несколько раз звонили, объясняли. Важно было, чтобы пришли те, кому это может пригодиться в развитии“, - говорит другой организатор форума, старший партнер челябинской компании „Листик и партнеры“ Григорий Листик. И это еще один фактор, отличающий мероприятие. Почему, например, конференция с участием Лондонской фондовой биржи летом 2004 года в Екатеринбурге прошла не совсем удачно? Потому что вместо быстрорастущих компаний среднего уровня, которым нужны новые инструменты привлечения капитала, западным экспертам показали крупные предприятия региона, и без того имеющие все шансы для выхода на западные финансовые рынки. На этот раз аудитория была подобрана точно. Сергей Бокарев, вице-президент по работе с инвесторами группы компаний „Незабудка“ (Челябинск), так охарактеризовал коллег: „Это новый бизнес, который правильно себя оценивает и понимает, чего хочет. Ему не хватает самой малости: опыта управления капиталами, предприятием и… немножко финансов“. Валерий Денисов, директор торговой компании „Оборонснабсбыт“ (Екатеринбург), посещает все мероприятия, где идет речь о новых формах привлечения капитала: „У нас есть бизнес-план на пять лет. И мы выбираем инструменты, с помощью которых его можно реализовать. Конечно, какие-то проекты мы сделаем с помощью банковских кредитов, возможно, выпустим облигационный заем, по крайней мере, сейчас изучаем эту технологию. Поэтому мне было интересно узнать о работе фондов прямых инвестиций. Хорошо, что здесь выступали специалисты, которые дают конкретные инструменты, а не чиновники со своей статистикой привлечения инвестиций по области или стране“. - Почему мы вложили деньги в „Калину“? Потому что нашли выдающегося предпринимателя - Тимура Горяева, который поставил задачу сделать концерн ведущим предприятием в России, - объясняет глава представительства Eagle Venture Partners в Екатеринбурге Александр Гощицкий. - Такой же подход был и у собственников ПГ „Метран“: сначала лидерство на российском рынке, потом - сотрудничество с ведущими мировыми компаниями. За время нашего участия „Метран“ превратился в большое, быстрорастущее, прозрачное предприятие мирового уровня и по качеству продукции, и по качеству управления. В результате мы смогли продать свою долю мировому лидеру в области приборостроения - компании Emerson. Дополнительные материалы: За два дня в работе форума приняли участие около 70 человек из сферы торговли, строительства, транспорта, пищевой промышленности, переработки и других отраслей Свердловской и Челябинской областей. Еще несколько лет назад таких компаний в регионе в лучшем случае набрался бы десяток. Организаторы форума пока затрудняются с ответом на вопрос, получит ли продолжение такой формат общения. Но заявки уже есть. Сергей Бокарев считает, что было бы полезно повстречаться с крупными российскими инвесторами из числа финансово-промышленных холдингов. Предприниматели говорят, что такие контакты позволяют им выбирать способы развития и смелее оперировать новыми финансовыми инструментами. По сути, в этом заключалась задача форума, и, похоже, она была решена. Олег Пермяков, президент «Корпорации СТРАТУМ»: Что надо и что не надо делать, чтобы привлечь ФПИ Мнения специалистов - Надо реально оценить себя с точки зрения критериев фонда: лидерства на рынке, роста бизнеса, наличия конкурентных преимуществ. Это первое. Если все это есть, надо ответить себе: готовы ли вы как собственники пустить в капитал совершенно другую культуру, которая на все будет смотреть с финансовой точки зрения. Ее носителям бесполезно с восторгом рассказывать, что вот эта глазировка на плитке лучше, просто потому что красивее, и неважно, что продается хуже. Они не будут держать на руководящих должностях людей из-за того, что вы были вместе десять лет, и спокойно относиться к тому, что принятое три месяца назад решение до сих пор не выполнено. При этом вам придется еще и поделиться с ними контролем над бизнесом и прибылью. Если и на этот вопрос собственники ответили положительно, надо придумать «красивую сказку», в которую, впрочем, вы сами должны искренне верить. Например: за 10 лет мы должны стать лучшими в России. Если вы напишете, что хотите завтра продавать больше на 15%, а послезавтра на 20% - это не та платформа, на которой можно вести переговоры с фондом. Если и на этот вопрос вы ответили положительно, надо приступать к делу - начинать переговоры. Ключевым фактором итога переговоров станет уровень партнерства. Две команды будут работать над одной целью - увеличением капитализации бизнеса. И с самого начала вам придется быть открытыми, отвечать порой на неудобные вопросы и давать сдержанные обещания. Олег Пермяков Александр Волчков, генеральный директор Eastway Capital: - ФПИ никогда не будет рассматривать заявку предпринимателя, который замыслил положить себе деньги в карман и исчезнуть. Они видят такие попытки и пресекают их «на корню». Вторая ошибка - отсутствие глубокого маркетингового исследования отрасли, к которой относится ваша компания: значит, вы не знаете, какую долю рынка занимает ваш бизнес. Это не позволит рассчитать финансовую часть бизнес-плана и определить доходную базу проекта. Третья ошибка - финансовой модели нет вообще. Инвестор может увлечься идеей, но если под ней нет финансовых расчетов, он не будет продолжать разговор. Четвертое: не стоит обращаться с заявкой, размер которой не отвечает критериям фонда, рассчитывая на исключение. Пятое: часто бывает так, что предприниматели не хотят пускать собственников в основной бизнес, предлагая создать новое юридическое лицо и именно в его капитал направить деньги фонда. На это ФПИ не пойдет никогда. Кроме того, ФПИ не вкладывает деньги в венчурные проекты, посреднические, дистрибьюторские компании. Фонд также не возьмет заявку, если обращаются предприниматели с желанием полностью продать бизнес. Александр Волчков Главная страница :: Энергоносители :: Без лишних слов |
