|
|
| Главная страница :: Новости Самая мечтающая страна Отдам аэропорт в хорошие руки Бережливость — тоже инструмент Страховка от нюансов За что умирают лебеди Хочешь мира «удмуртнефть» получила нового акционера Скучные люди Начало 2007 года не принесло резких перепадов цен на рынке жилья мягкая мебель В Москву люди всегда уходили по анизотропному шоссе. Знаете такое? Односторонка: туда движение идет, обратно - шиш. Юрий Дорохов Граждане, переезжавшие в Москву, всегда брали one way ticket. Они зубами вцеплялись в московских родственников, места в общагах для лимитчиков - лишь бы остаться в столице навсегда. Стал москвичом? Значит, жизнь удалась. Круче была только заграница, но до разгула перестройки о ней не мечтали. Напор населения сдерживался лишь системой паспортного контроля. И когда в начале 90х в этой стене появились бреши, столицу захлестнула волна мигрантов. По данным Росстата, с 1989 по 2002 год население города выросло с 8,7 до 10,1 миллиона, и это на фоне прогрессирующей депопуляции в стране. Отметим, что более половины приехавших тогда - этнические русские, то есть выходцы из российской провинции. Тягу простого советского человека жить в самом сердце Родины легко понять. Пресловутое «московское изобилие» еще не стерлось из памяти поколения, рожденного в СССР. Лично у меня первые детские воспоминания о Москве связаны с сосисками: в наш военный городок при космодроме Плесецк (спецобслуживание, продовольственные пайки) их никогда не завозили. Непростые советские люди, с запросами духовными или карьерными, тоже рвались в первопрестольную. Все, что было за ее пределами, носило на себе печать провинции или андеграунда. К 2006 году, по оценкам московской мэрии, население столицы достигло 13 - 14 млн человек. Каждый десятый россиянин живет в Москве. И тут количество начало переходить в качество. Анизотропное шоссе дало сбой. Многие остановились в нерешительности, а кое-кто повернул обратно. В Москву стремились многие, но добирались в основном молодые и энергичные. Если бы пассионарность можно было измерять в единицах, интересно было бы подсчитать, насколько уменьшился этот показатель в провинции. На волне миграции уральский рок редуцировался до размеров «Чайфа». Бытует мнение, что из-за нее же стремительно деградировали некогда славившиеся свердловские академические театры. Те, кому в Москве нечего было делать, начали тихо ненавидеть столицу. А питерский бард не преминул спеть: «Среди страны униженной, на горе и слезах, всегда с прибытком выживет, с огнями в небесах». С одной стороны, средний доход москвича в сентябре 2006 года составил 27,4 тыс. рублей: это втрое выше, чем по стране в целом (10 тыс. рублей, данные Росстата). Но если судить по уровню зарплат, то разница меньше: 19,5 тыс. рублей против 11, Также очевидно, что половина из большой московской зарплаты уйдет у приезжего на съем квартиры (на окраине, в Царицыно и Выхино, минимум 500 долларов в месяц, ближе к центру - плюс еще 150). В Екатеринбурге можно снять жилье в 10 минутах езды от центра города за 330 долларов. Условия покупки квартир вообще несравнимы: если ваша зарплата меньше 3 тыс. долларов, то квартиру в Москве вы не купите. В Екатеринбурге, получая вдвое меньше, вы будете желанным гостем в ипотечном отделе любого банка. Сужу субъективно (научных исследований нет): Москва теряет привлекательность в глазах провинциалов. Медленно, но верно ее начинают теснить региональные центры притяжения кадров. Знакомая студентка, учащаяся в московском вузе: «Конечно, после учебы приеду обратно. Что я в этом муравейнике забыла?». Коллега из конкурирующего издания: «Не, я в Москву не хочу. Ты видел эти пробки?». Дизайнер, вернувшийся на Урал: «Московские понты достали, я тут не меньше заработаю». Опрос нерепрезентативный, но факт налицо: притягательные стороны Москвы уменьшили влияние, а отталкивающие - увеличили. Особенно, если речь идет о той части населения, что испытывает зуд к перемене мест: о молодежи, не обремененной детьми. Благодаря огромной разнице в ценах на жилье и не столь значительной - в зарплатах, региональные рынки труда уже могут спорить с московским. Столице нужна преимущественно неквалифицированная рабочая сила. Но место московского дворника или строителя не котируется в русской провинции, его занимает мигрант из Таджикистана. Едем дальше: авто. По данным ВЦИОМ (август2006), практически нет москвичей, готовых выложить за новую машину 11 - 20 тыс. долларов: половина опрошенных хотят потратить не более 5 тыс. долларов. В регионах готовы расстаться с этой суммой 22%. Компьютер? По данным Росстата, в 2001 году ПК был у 20% москвичей и 5% россиян, а 2006м - у 33% москвичей и 22% россиян. Отставание есть, но сокращение разрыва очевидно. По мере ослабления тяги к Москве слабеет и неприязнь к столице. По данным ВЦИОМ, уровень негативного отношения к москвичам снизился с 74% в 2004м до 63% в 2006м. Еще не любовь, но уже не ненависть. Теряется эксклюзивность столичного стиля жизни как такового. В 90-е поездки за границу были в основном привилегией москвичей. Сейчас в региональных столицах сложно найти человека, который бы не ездил отдыхать за рубеж. Индустрия клубов, ресторанов и кинотеатров уступает московской, но вряд ли найдется много фанатов-клабберов, готовых уехать ради насыщенной ночной жизни. Тем более что регионы медленно, но верно подтягиваются и к гламурному центру страны. Те же, кто испытывает отвращение к «полетам в Куршавель, ночным клубам и бассейнам с шампанским» (так идеолог СПС Леонид Гозман определил столичную светскую жизнь), как правило, в Москву и не стремятся. Эпоха русского переселения в Москву заканчивается. Что имеем в итоге? На психологическом уровне - уменьшение социальной напряженности между москвичами и провинциалами. На демографическом - некоторую стабилизацию численности населения в субъектах РФ за счет уменьшения оттока. На социально-экономическом - сохранение в регионах прослойки активного населения. Всем хорошо. Может быть, кроме москвичей. Экономике столицы все чаще приходится сталкиваться с нехваткой рабочих рук (новое миграционное законодательство вряд ли улучшит положение), ростом численности диаспор, меняющих культурный облик города (15% населения Москвы - нероссияне), дикими ценами на жилье. Возможно, еще несколько лет, и региональные чиновники и бизнесмены начнут зазывать на работу москвичей. Ездили же в 70-е годы московские комсомольцы на всесоюзные стройки. Знаю некоторых, оставшихся в глубинке на всю жизнь. Не жалеют. Прежде чем внедрять современные технологии управления общественными финансами, необходимо устранить перекосы планирования в бюджетной системе Правительство России одобрило поправки в Бюджетный кодекс, регламентирующие переход к среднесрочному планированию бюджета. Это означает, что теперь Минфин РФ будет рассчитывать федеральный бюджет на год предстоящий и одновременно - еще на два года вперед. Регионам предстоит формировать трехлетний финансовый план (в обязательном порядке) и трехлетние бюджеты (пока в добровольном). Считается, что таким образом будут обеспечены предсказуемость и стабильность бюджетной системы. Однако, как показывает опыт последнего бюджетного процесса на Урале, чтобы решить эту задачу, надо прежде устранить перекосы в бюджетной политике. Иллюстрация: Сергей Корякин Спору нет, реформа межбюджетных отношений, в результате которой все уровни бюджетов получили постоянные источники доходов для исполнения расходных обязательств, привнесла стабильность в бюджетную систему страны. Однако эта же реформа породила новые проблемы. Например, повышение зависимости региональных бюджетов от двух видов налогов - на прибыль и на добычу полезных ископаемых: в разных субъектах федерации на долю этих источников приходится от 30 до 60% собственных доходов. Так, в Свердловской области за три года доля налога на прибыль выросла с 18 до 34%. Нетехническая погрешность Термин «среднесрочное планирование» впервые прозвучал в бюджетном послании президента России на 2005 год (см. «Осознанная необходимость», «Э-У» № 1 - 2 от 17.01.05). Чтобы эффективно и рационально использовать общественные финансовые ресурсы, глава государства призвал переходить от «управления затратами» к «управлению результатами», то есть использовать метод бюджетирования, ориентированного на результат (БОР), широко распространенный в мировой практике. Чиновники должны не просто сводить доходы с расходами, а четко представлять, какие задачи следует решить каждому подразделению, министерству, ведомству, какого качества должна быть бюджетная услуга. Для этого необходимо понимать, в каком направлении будет двигаться экономика как минимум в ближайшие три года. Поэтому среднесрочное планирование и является одним из важнейших элементов БОР: все методики расчета и стандарты строятся на том, что выявленные закономерности сохраняются в течение этого периода. Между тем пока регионам не удается точно спланировать жизнь даже на год: в течение 2006го все субъекты федерации Урала пересматривали свои бюджеты, так как реальные доходы значительно превысили плановые показатели. И проблема в том, что это - не просто техническая погрешность. А раз так, то лучше перестраховаться: на всякий случай установить задание пониже. Искусственное занижение плановых показателей по налогу на прибыль - предмет острых дискуссий в региональных парламентах каждый год. Казалось бы, регионам дан экономический стимул для развития предприятий, промышленности. Но, как считает министр финансов Пермского края Алексей Новиков, именно эти налоги относятся к разряду самых рискованных с точки зрения собираемости, так как работа основных налогоплательщиков во многом зависит от ситуации на мировых рынках: «Основной фактор, влияющий на поступление налога на добычу полезных ископаемых, - внешний: это мировые цены на нефть. Нынешний краевой бюджет планировался при цене на нефть марки Urals в 58 долларов за баррель, а в январе текущего года она держалась на отметке не более 50 долларов». От внешнеэкономической конъюнктуры зависит рентабельность экспортноориентированного бизнеса, работающего в регионах, и, следовательно, объем поступлений от налога на прибыль. К сожалению, вклад малого предпринимательства в валовой региональный продукт (ВРП) попрежнему мал и властям приходится делать ставку на «крупняк». Аналогичные проблемы и в Свердловской области. - В 2006 году мы достигли неплохого результата по сбору налога на прибыль. Отталкиваясь от него, наши депутаты вышли с предложением об увеличении дохода по этому источнику на 138% к плану 2006 года. Но это не совсем четко подтверждено и нашими расчетами, и расчетами налоговых органов, - делится опасениями по поводу исполнения нынешнего бюджета заместитель председателя правительства, министр финансов Удмуртской Республики Владимир Бельтюков. От лукавого Не секрет: в логике исполнительной власти субъектов федерации есть элемент лукавства. Ее цель - сформировать заначку (об этом мы подробно рассказывали при анализе бюджетного процесса-2006, см. «Всеобщий дисбаланс», «Э-У» № 3 от 23.01.06). В 2007 году большинство субъектов федерации снова сверстали либо дефицитные, либо формально сбалансированные бюджеты. Схемы - разные, задача одна. Имея дефицит бюджета, то есть недостаток собственных средств для финансирования расходов, всегда можно обратиться к центру за дополнительными ресурсами. Формально же сбалансированные бюджеты позволяют власти «держать в уме» доходы и использовать их посвоему усмотрению в течение финансового года. Подстраховка необходима: процесс разграничения расходных полномочий между уровнями власти идет до сих пор, и регионы сетуют на то, что он не всегда сопровождается подкреплением финансовыми ресурсами в полном объеме. - Нам необходимо строить дороги, а для этого надо дополнительно выделить как минимум 1 млрд рублей, еще 1,6 миллиарда нужно предусмотреть на увеличение финансирования социальных расходов: покупку автобусов, бесплатное питание детей младшего школьного возраста и так далее. Благодаря согласительной комиссии нам совместно с правительством области удалось договориться, что на эту сумму можно увеличить плановые показатели сбора налога на прибыль, а также налога на доходы физических лиц, - рассказывает заместитель председателя Свердловской областной думы Наиль Шаймарданов. Владимира Бельтюкова беспокоит такой факт: процесс передачи полномочий на уровень регионов идет не за счет изменения налоговой базы, что позволило бы иметь стабильные источники дохода, а за счет субвенций из федерального бюджета, которые пересматриваются каждый год. - Не решена проблема финансового обеспечения проезда в общественном транспорте пассажиров, имеющих право на федеральные льготы. В 2006 году затраты бюджета Удмуртии на эти цели превысили 70 млн рублей, из федерального бюджета компенсировано лишь 29,6 миллиона. В 2007 году потребность составляет 91,1 млн рублей, но из федерального бюджета планируется возместить только 30,6 млн рублей. Конечно, Минфин России оказывает помощь, но она приходит в процессе исполнения бюджета и за счет дотаций на поддержку мер по обеспечению сбалансированности бюджетов. Этих средств недостаточно: в 2006 году мы получили 560 млн рублей, а плановый дефицит составлял 2,3 млрд рублей. - Для нас как субъекта федерации, безусловно, выгодно, чтобы заработанные доходы оставались на местах. Но Россия - слишком большая страна, многие регионы не имеют такого потенциала, как Свердловская область. Мы это понимаем, потому что сталкиваемся с такими же проблемами во взаимоотношениях с нашими муниципалитетами. Вроде бы логично оставлять Екатеринбургу все доходы, но мы не можем не думать о том, как будут жить люди на депрессивных территориях. Эта система не совсем совершенна, но другого механизма, кроме выравнивания бюджетной обеспеченности за счет субвенций и дотаций от вышестоящего уровня власти, я не вижу. Проблема есть, соглашается Наиль Шаймарданов, но видит логику федеральных властей: Изменить положение дел попытались в Пермском крае через создание четкого и предсказуемого механизма распределения профицита (см. «Мы сделали бизнес священной коровой», «Э-У» № 48 от 25.12.06). Принятая там программа «184240» означает: 40% профицита, который появляется в течение года, автоматически идет в краевой бюджет, а 60% - в муниципальный. Правда, из этих 60% только 18% муниципалитет получает сразу. Остальные поступят только в том случае, если первая часть будет направлена на реализацию одного из четырех приоритетных проектов, принятых в крае на 2007 год: «Новая школа», «Достойное жилье», «Муниципальные дороги» и «Переселение граждан из депрессивных деревень». Таким образом, власти края пытаются привнести в межбюджетные отношения стабильность, предсказуемость, а главное - заинтересованность муниципалитетов в решении важных для всего края экономических проблем. Но такой подход - скорее исключение, чем правило. Точность до наоборот Действительно, отношения муниципальных органов власти с субъектами федерации в точности копируют отношения самих субъектов с федеральным правительством. Казалось бы, с 2006 года муниципальные образования имеют собственные источники налоговых сборов. Первые три налога - на имущество физических лиц, земельный и единый на вмененный доход - почти полностью поступают в казну муниципального образования. Ему отдано право их регулирования. Кроме того, местному самоуправлению достается часть налога на доходы физических лиц: 30% - муниципальным округам, 20% - муниципальным районам, 10% - городским и сельским поселениям. Однако финансовая самостоятельность территорий - вопрос относительный. В городских округах за счет собственных налоговых источников формируется не более 60 - 70% доходов, в районах и поселениях - и того меньше. Разница покрывается все теми же субвенциями, дотациями из бюджетов субъектов федерации, которые формируются в том числе и за счет появления сверхплановых финансов. Но вся проблема в том, если бюджет понастоящему не сбалансирован, дополнительные деньги появляются в течение года и муниципалитеты до конца не знают, сколько и на что они получат. В итоге тоже перестраховываются за счет формирования своих бюджетов с дефицитом. - С 2005 года мы начали формировать областной бюджет отдельно по расходам на исполнение принимаемых обязательств и на исполнение действующих. В первом случае речь идет о средствах, конкретное направление и размер финансирования которых на будущий год не определены нормативными актами. Для обоснования этого направления органы исполнительной власти готовили и защищали доклады. Мотивировка - вклад в социально-экономическое развитие области. Это позволяет сосредоточить средства на более эффективных и значимых для населения направлениях, распределить их так, чтобы результат использования был наилучшим. Такой подход сохранился и при подготовке проекта бюджета на 2007 год. БОРмашинаПолучается, ни один уровень власти не имеет реального видения картины не то что на три - даже на год. О каком среднесрочном планировании можно вести речь? Между тем среднесрочное планирование - не самоцель, это ступенька для развития последующих элементов БОР, определенных правительственной концепцией реформирования бюджетного процесса в РФ в 2004 - 2006 годах. Не удивительно, что реформа идет с таким трудом. Правительство до сих пор не определило четкие критерии эффективности работы бюджетной сферы, а регионы проводят лишь собственные эксперименты в этой области. На Урале в этом отношении дальше всех продвинулся Пермский край, есть интересные наработки в Тюменской и Челябинской областях. Опытом делится заместитель губернатора Челябинской области, министр финансов Виктория Голубцова: По словам заместителя губернатора, директора департамента финансов Тюменской области Татьяны Крупиной, в этом регионе основным инструментом БОР выступают целевые программы: на долю 27 таких программ приходится 90% расходов бюджета. В ходе рассмотрения докладов предельный объем финансирования принимаемых обязательств перераспределялся между главными распорядителями и предлагаемыми ими мероприятиями с учетом доказанной эффективности. Чтобы достичь результата, нужно как минимум четко понимать, сколько на самом деле для этого есть финансовых ресурсов. «А как стимулировать отрасли на развитие, когда республика три года подряд живет в режиме дефицита бюджета, а с каждым годом на теории остается все меньше и меньше доходов, - разводит руками Владимир Бельтюков. - В 2000 году в Удмуртии оставалось 56% налоговых поступлений, в 2006 году - только 28%». - Конечным результатом деятельности лечебно-профилактических учреждений является оказание своевременной и качественной медицинской помощи. Мы перешли на оплату медицинской помощи по законченному случаю, когда цена услуги напрямую зависит от ее полноты и качества. В практику введен лист учета оказанных медицинских услуг, в котором пациент дает свою оценку: с учетом этого производится внутриведомственная экспертиза качества медицинской помощи. Новая система финансирования амбулаторно-поликлинических учреждений привела к снижению числа необоснованных посещений, сокращению излишнего назначения консультаций узких специалистов, ускорению сроков восстановления трудоспособности за счет интенсивности медицинских технологий. Достигнуто оптимальное соотношение кадрового состава и объемов оказания медицинской помощи. За счет оптимизации расходов решена задача повышения заработной платы работникам здравоохранения на 34% . Однако при нынешней системе распределения финансов даже в относительно благополучных регионах ресурсов для решения подобных инфраструктурных вопросов не остается: бюджеты должны иметь социальную направленность. Правительство Башкирии видит выход в разработке проекта развития инфраструктуры Уфы стоимостью 120 млрд рублей на принципах софинансирования: федеральный бюджет, региональный и частные инвестиции. Есть надежда, что министерство экономического развития РФ проект рассмотрит, однако уверенности, что утвердит, - нет. Отношение федерального правительства к таким инициативам известно: в бюджете денег не предусмотрено, а распаковывать для таких задач стабфонд никто не будет. Так круг и замыкается. Регионам необходимо снизить зависимость от крупного бизнеса и расширить налогооблагаемую базу за счет налогоплательщиков, ориентированных на внутренний спрос. Но для этого нужны инвестиции, которые уходят на уровень федерального центра, и делиться ими он не хочет. Остается выживать за счет игры с цифрами и закрывать глаза на такую же игру муниципалитетов. Но если регион не в состоянии четко спрогнозировать темпы роста доходной части, достоверность его расходов вызывает сомнения, значит, он не может планировать бюджет на долгосрочную перспективу. Мы начали разговор с того, что региональные бюджеты сегодня все больше попадают в зависимость от уровня собираемости налога на прибыль, который преимущественно обеспечивает крупный бизнес. «Нас очень беспокоит тот факт, что 60% ВРП республики дают всего 9,6% предприятий перерабатывающей отрасли. Чтобы повысить роль малого бизнеса в экономике, надо создавать для него инфраструктуру (дороги, коммуникации), развивать электроэнергетику. И мы понимаем, что заниматься этим должна государственная власть», - говорит премьер-министр правительства Республики Башкортостан Юрий Пустовгаров. Главная страница :: Новости :: С бору по сосенке |
